Возвращение Матарезе

– Беовульфа Агату. Под этим кодовым именем в КГБ и восточно-германской разведке «Штази» проходил Брэндон Скофилд, наш самый опытный агент внедрения времен «холодной войны». По прихоти судьбы ему в конечном счете пришлось работать в паре с человеком, которого он ненавидел, который ненавидел его, – это произошло после того, как они оба вышли на след Матарезе на Корсике.

– На Корсике? Это же полудикий остров!

– Настоящее имя этого человека было Василий Талейников; у нас он проходил под кодовым именем Змея. Этот агент КГБ снискал себе дурную славу. Именно он подстроил смерть жены Скофилда, а Скофилд, в свою очередь, убил младшего брата Талейникова. Они оставались заклятыми врагами до тех пор, пока оба не столкнулись с врагом более страшным и могущественным.

– Вы имеете в виду Матарезе?

– Да, Матарезе. В конце концов Талейников пожертвовал собой, спасая жизнь Беовульфу Агате и еще одной женщине, которая впоследствии стала женой Скофилда.

– Господи, это очень напоминает древнегреческую трагедию.

– Во многих отношениях это действительно было так.

– И?

– Найди Беовульфа Агату. Выясни у него все, что он может рассказать. Это станет отправной точкой; никто не знает Матарезе лучше Скофилда.

– А разве он не представил подробный отчет о проделанной работе?

– Скофилд не горел желанием сотрудничать. Он настаивал на том, что операция успешно завершена и возвращаться к ней нет смысла. Древняя история не сможет преподать никаких уроков. Все действующие лица мертвы. Сам Скофилд хотел только как можно скорее выйти из игры.

– Согласитесь, весьма странное поведение.

– С его точки зрения, оно было оправданным. Видишь ли, был момент, когда Скофилда считали «безвозвратно потерянным».

– Вы хотите сказать, было принято решение его устранить? – переспросил пораженный Прайс. – И это решение приняло руководство

Скофилда?

– Считалось, что он представляет опасность для наших сотрудников по всему миру. Скофилду были известны все наши секреты. Президент лично вынужден был отменять приказ о его ликвидации.

– Начнем с того, был ли такой приказ вообще?

– Я же только что объяснил, что Скофилд стал ходячей бомбой с часовым механизмом. Он объединился с врагом; они с Талейниковым стали действовать вместе.

– Против Матарезе! – с жаром возразил Камерон.

– Это мы выяснили позже, когда уже едва не стало слишком поздно.

– Пожалуй, мне следует поближе познакомиться с нашим президентом… Ну хорошо, я постараюсь разыскать Скофилда. С чего начать?

– Сейчас он живет в полном уединении на одном из островов Карибского моря. Мы уже навели кое-какие справки, но пока что ничего определенного. Ты получишь все, что у нас есть.

– Премного благодарен. Это огромный район, в котором великое множество островов.

– И помни, если Скофилд жив, ему сейчас уже за шестьдесят, так что он, скорее всего, здорово отличается от фотографии из личного дела.

– Беовульф Агата. На мой взгляд, очень глупое имя.[15]

– Не знаю, по-моему, оно ничуть не хуже имени Змей, которое мы дали Талейникову. Да, кстати, когда ты работал в Ташкенте, твое кодовое имя в переводе с узбекского было Распределительный Вал, Котенок.[16]

– О, Фрэнк, только не это.

Гидросамолет совершил посадку на водную гладь порта Шарлотта-Амалия на острове Сент-Томас, самом крупном из цепочки принадлежащих Соединенным Штатам Виргинских островов. Он подрулил к заставе береговой охраны на левой стороне пирса, и Камерон Прайс спустился по шаткому трапу на причал. Его встретил молодой начальник заставы в белоснежном мундире.

– Добро пожаловать в Шарлотту-Амалию, ударение на последний слог, – сказал офицер-моряк, пожимая ему руку, – и если вы хотите, чтобы вас здесь считали своим, произносите это название именно так.

– Я на вашей стороне, лейтенант. С чего мне начинать?

– Ну, во-первых, вам отведено место в домике номер 1869, это отсюда прямо вверх. Ресторан у нас чертовски хороший, и парень, которому он принадлежит, в прошлом работал в вашем ведомстве, так что он будет держать язык за зубами.

– В прошлом – это не внушает мне особого доверия…

– Положитесь на мое слово, сэр. Он был нашим представителем от Агентства международного развития[17] во Вьентьяне, и Управление за былые заслуги осыпало его деньгами с ног до головы. Как вы полагаете, на какие средства он купил гостиницу?

– В таком случае, ему цены нет. У вас есть что-нибудь для меня?

– Несколько лет назад Скофилд свернул здесь свое небольшое дело – у него было судно, которое он фрахтовал, – и перебрался на британскую Тортолу. Там он тоже долго не продержался, но у него по-прежнему остается на Тортоле почтовый ящик.

– Из чего следует, что он регулярно наведывается туда за почтой.

– Или присылает человека с ключом. Скофилд ежемесячно получает чек от пенсионного фонда и, предположительно, запросы на свои услуги, если таковые приходят.

– Значит, он до сих пор выходит в море?