Возвращение настоящего

– Я его связал. Со мной идёт пара гражданских, я их проведу и вернусь за остальными. Вольнов, зови часовых.

Ренат повертел в пальцах шлем, собираясь гордо отказаться, но голос командира отряда подстегнул его:

– Смелее! Надевайте и дышите свободно, он сам подстроится под ваши размеры.

Ренат сунул голову в сложной формы «банку». Подбородок влез внутрь с трудом. Стало трудно дышать, глаза вообще перестали видеть, но уже через пару секунд зрение прояснилось, хотя всё вокруг было словно подёрнуто желтоватой пеленой, и в нос и рот стал поступать воздух, пахнущий почему-то лавандой.

Ренат хотел приободрить Марьяну, но девушка надела шлем раньше.

– Вперёд! – Капитан нырнул, и тотчас же в воду погрузилась Марьяна.

Ренат поспешил за ними.

Подплыли к «дуплу зуба». Ренат ожидал, что под водой станет темнее, так как с глубиной поток света ослабевал, но этого не произошло. Очевидно, особая система обзора шлема каким-то образом регулировала подачу сигнала к глазам владельца.

Морев что-то сделал. Из щели открывающегося люка снова вырвался клуб воздушных пузырей. Капитан призывно махнул рукой. Марьяна последовала в освещённый снизу проём люка. За ней опустился Ренат, легко прошёл горловину люка размером метр на метр. Следом протиснулся капитан, прижав обоих к стенам узкого прямоугольного тамбура.

Люк закрылся, послышалось гудение и шипение. Вода стала уходить, вытесняемая воздухом. Через минуту тамбур был полностью освобождён от воды, его пупырчатые стены заискрились в лучах кольцевого светильника на полу.

Звякнуло.

За спиной Рената открылась невидимая дверь, и вся компания вывалилась в помещение, охватывающее прямоугольную трубу тамбура. Оно было четырёхугольным, с наклонными стенами, и, очевидно, повторяло форму верхней части пирамиды.

– А этот где? – спросила Марьяна, озираясь.

– Снимайте шлемы, – сказал Морев невнятно.

Молодые люди сняли шлемы, и капитан вернулся с ними в тамбур.

– Ждите здесь, никуда не уходите.

Дверь тамбура с шипением встала на место, раздалось бульканье.

Марьяна обошла помещение, разглядывая ребристые, с рядами выпуклых наростов в форме бивней мамонта стены, нашла в полу четырёхугольный контур метрового размера.

– Люк. Откроем?

– Капитан приказал… – начал Ренат.

– Мне он не командир, – отрезала девушка. – Хочешь – торчи здесь и жди.

Она потопталась рядом с квадратом люка, не отличавшимся цветом от мягких плит пола, впечатление было, что они сделаны из губчатой резины, потом нашла редко мигающую сиреневую искру в соседней плите, наступила ногой.

Контур крышки люка засветился, но не сдвинулся с места.

– Ну, что застрял? – с раздражением сказала Марьяна, подождав дальнейших действий местной автоматики.

– На него надо стать, – предположил Ренат.

Марьяна шагнула на шероховатый серый квадрат… и поехала вниз! Ренат едва успел спрыгнуть к ней на квадрат, оказавшийся полом невидимой клетки лифта.

В глаза брызнул яркий свет, по гамме близкий к зеленовато-жёлтому.

Лифт опустил пассажиров в помещение со множеством гофрированных остроугольных колонн, соединявшихся в единую геометрическую конструкцию в форме шатра.

Дебил находился здесь: смирно лежал на шершавом сером полу лицом вниз, связанный по рукам и ногам каким-то чёрным шнуром. Где капитан нашёл этот шнур, было непонятно, скорее всего, пленник дал ему шнур сам.

Услышав шелест опускавшегося лифта, шаги, оператор вывернул голову, увидел подходивших гостей, но остался лежать без движения. Видимо, капитан был очень убедителен, оставляя его одного.

Огляделись, не заметив, как плита лифта, поддерживаемая четырьмя тонкими штангами, вернулась на место.

– Интересно, где у них центр управления? – проговорила девушка.

– Спроси у него, – кивнул на пленника Ренат.

Марьяна ещё раз обошла помещение, о назначении которого догадаться было трудно, подошла к Дебилу, села на корточки, заговорила с ним «по-китайски-русски-английски».

Диалог длился недолго. Марьяна выпрямилась.

– Я поняла так, что центр управления – они называют его чисто по-китайски – шонксин – находится ниже. Там можно посмотреть на сеть ретрансляторов и связаться с начальством.

– Чьим? – не понял Ренат.

– Не с нашим же. – Марьяна хмыкнула. – Воррихо.

– На фиг нам это надо?

– А вдруг можно будет связаться и с нашим?

– Как же, оно ждёт не дождётся твоего звонка. Ты когда-нибудь звонила хотя бы в мэрию?

– Нет.

– Чиновникам наплевать на то, что тебя интересует. Главное для них – удержаться в кресле и не потерять выгоду.

– Ты идёшь?

– Нет! – упёрся Ренат. – Я подожду остальных.

Марьяна заговорила с пленником, а он демонстративно отошёл в сторону, злясь на спутницу и одновременно на себя, потому что не чувствовал себя стопроцентно правым. В его прежней жизни требовалось твёрдо соблюдать традиции предков, уважать мнение родителей, почитать старших и не спорить с женщинами. Но у Марьяны, по его мнению, был слишком независимый характер.