Возвращение настоящего

Но сначала они, услышав за спинами топот, свернули к большому четырёхэтажному зданию из красного кирпича, которое оказалось той самой фабрикой «Красный Октябрь», и укрылись в нём, ожидая появления охотников. Но страхи оказались ложными, топот принадлежал, очевидно, ещё одному неперемещённому горемыке, и на сердце отлегло. Сражаться с преследователями было нечем. Тем не менее Артём решил переждать какое-то время, дать всем успокоиться, и неожиданные посетители «Красного Октября» поднялись на второй этаж, в так называемый шоколадный цех, где с полчаса любовались фотографиями, развешанными на стенах и стендах зала: до перемещения людей в прошлое здесь разместилась выставка работ победителей конкурса World Press Photo Life.

Обгорелый труп солдата, плывущий лицом вверх по течению реки. Плачущие над трупами детей женщины. Сгоревший танк на улице города с полуразрушенными домами. Нищий на городской свалке. Развёрстая акулья пасть. Вертолёт, стреляющий по разбегавшейся толпе. Похоронная процессия. Сотня раненых в госпитале, лежащих кто на чём придётся. Дымящаяся атомная электростанция. Американские самолёты, бомбящие селение где-то в Сербии. Взрывающийся в воздухе, распадающийся на части космический корабль. Раненый – безрукий – ребёнок, с чёрными, на пол-лица, заполненными болью глазами. Женщина, читающая книгу на мусорном баке. Гей-парад в Париже. Лев, грызущий решётку клетки…

И ещё больше сотни подобных фотографий, от которых мурашки бегали по коже, и шевелились волосы на голове, и во рту появлялся кислый привкус крови.

– Жуть! – тихо сказала Дина, когда они прошли зал. – И это всё сделали мы?

– Нелюди это сделали! – буркнул Эдуард, продолжавший возиться с «бластером». – Я не имею в виду фотографов. Такова человеческая природа. Я уже не удивляюсь, что нас сбросили в прошлое. Мы того заслуживаем.

– Но ведь есть же хорошие люди? – наивно воскликнула девушка. – Вот вы, мои подруги… мама с папой… и ещё много других.

– Хорошие есть, – невесело согласился Артём. – Да только к власти всегда почему-то приходят плохие.

– Почему же не сбросили их? Где справедливость?

– Вот и я спрашиваю, – хохотнул Эдик, – если справедливость есть, то почему её нет?

С улицы послышался нарастающий свист и тугой удар.

Задребезжали стёкла зала.

– Кому-то звездец, – вжал голову в плечи Эдуард.

– Идёмте, – заторопился Артём. – Уже близко.

Спустились на первый этаж, оглядели переулок и вечереющее небо над городом, шмыгнули к проходной воинской части, окружённой высоким бетонным забором, по верху которого змеилась спираль колючей проволоки.

Проходная не отреагировала на появление гостей. Видимо, в момент переселения входная дверь и дверь на территорию части были открыты, и никаких препятствий преодолевать не пришлось.

Эдуард хотел было пройти в штаб части, его здание легко угадывалось по десятку параболических и решетчатых антенн на крыше, но Артём, служивший в армии и примерно представлявший себе, как может выглядеть имущественный склад, сразу повёл спутников в обход штаба и спортивно-оздоровительной зоны, пока не обнаружил низкое приземистое строение в окружении шеренги разросшихся тополей. На двери здания красовалась табличка: «Строение № 2 ВС», – которую расшифровали как «военный склад».

– Здесь, – уверенно толкнул дверь склада Артём.

Если бы дверь была заперта, замок пришлось бы взламывать, но и она, как и большинство дверей в госучреждениях, работающих допоздна, оказалась открытой.

На всякий случай покричали: «Эй, есть кто живой?» Ответа не услышали и принялись хозяйничать.

Дверь отсека стрелкового вооружения всё-таки оказалась на замке.

Артём попробовал снести её ударом ноги, но не смог.

– Чёрт, граната нужна.

– Попробуй, – подал ему «бластер» Эдик. – Я тут поковырялся, подвигал какие-то насечки, что-то булькнуло.

Артём осмотрел «нарукавник», увидел с фиолетовой искоркой ещё одну – оранжевую, мигающую.

– А если это индикатор самоликвидатора?

– На фига им самоликвидатор? Они же не в разведку пошли.

– Ладно, попытаем счастья, вдруг резерв включился? Отойдите-ка.

Эдик и Дина отошли за угол коридора, Артём навёл «бластер» на дверь, потыкал в чешуи на боку. Ничего не произошло.

– Надень, – посоветовал программист.

«Нарукавник» сел на руку до локтя, самостоятельно «зашнуровался». Артём снова навёл «дуло» излучателя на дверь, сжал пальцы в кулак.

С рыла «бластера» сорвалось слабенькое облачко лилово-сиреневых «бисеринок», похожих на раскалённую дробь, вонзилось в дверь и превратило её в решето.

Артём посмотрел на свой «дробомёт», не увидел ни одного горящего индикатора, снял оружие, бросил на пол.

– Кранты, кончилась обойма, но и за то спасибо.

Дверь уцелела, но теперь выбить её не составило труда.

Вошли, включили свет, огляделись.

Дина никогда не была на оружейном складе, поэтому осматривала помещение с любопытством. Эдик, наверно, тоже не имел счастья быть знакомым с хранилищами оружия, однако понапрасну время терять не стал, повертел головой и сразу направился вдоль стеллажей вглубь склада, читая этикетки на ящиках и коробках, снимая с полок образцы.