Возвращение примитива

Противоядие к этому возвращению к примитивизму — возвращение к «плавильному котлу», к тому времени, когда ничто не ограничивало свободу и прогресс. Говоря точнее, противоядие требует громадного броска вперед. Оно требует преданности философии индивидуализма, который, увы, никогда, даже в самом начале, не существовал в Америке в полном объеме. Оно требует убежденности в том, что во всех моральных и политических вопросах главное — личность, что определяющая характеристика человека — его рациональное мышление, что объективный ценностный стандарт — человеческая жизнь и что из всех осознаваемых различий, необходимых для его существования, самое главное — различие между ценным и неценным.

Если такую философию будет проповедовать достаточное количество голосов, феномен мультикультурализма быстро исчезнет. Оказавшись в ярком, бескомпромиссном свете разума, он уползет обратно в первобытную дыру, из которой появился.

15. Антииндустриальная революция

Айн Рэнд

 Предлагаю начать с перевода абстрактной идеи в конкретные термины. Сегодня существует тенденция объявлять прогресс врагом человечества, и ее необходимо ограничить и запретить. Давайт е попробуем представить, что эта идея могла бы означать на практике.

Представьте, что вы — молодой человек, живущий в 1975 году. У вас есть жена и двое детей, и вы живете в скромном доме на окраине крупного города. Давайте взглянем на обычный, среднестатистический день вашей жизни.

Вы встаете в пять утра, потому что работаете в городе и должны быть на рабочем месте в девять. Завтракаете вы всегда легко, только тостом с кофе. У вас нет электрокофеварки, их больше не делают, так как они считаются предметом неоправданной роскоши: они потребляют электроэнергию, что увеличивает нагрузку на электростанции, а значит — уровень загрязнения воздуха. Так что варить свой кофе вам приходится в старомодном кофейнике не на электрической, а на сжигающей нефтяное топливо плите; раньше у вас была электрическая плита, но они запрещены законом. Нет у вас и электротостера, тост приходится поджаривать в печке; вы на секунду отвлекаетесь — и тост подгорел. Делать другой времени нет.

Когда у вас была машина, вам требовалось три четверти часа, чтобы добраться до офиса; но личные автомобили были объявлены вне закона и заменены общественным транспортом. Теперь до работы вы добираетесь два с половиной часа. Общественный автобус может проделать путь за час с небольшим, если придет вовремя, но вы никогда не знаете, не опоздает ли он, поэтому прибавляете на всякий случай еще полчаса. Вы тащитесь десять кварталов сквозь порывы холодного утреннего ветра до автобусной остановки и встаете там в ожидании. У вас нет выбора, других средств транспорта, и вы это знаете; знает это и автобусная компания.

Приехав в город, вы идете 12 кварталов от автовокзала до вашего места работы. Вы успели вовремя. Вы работаете до полудня, потом обедаете, съедая прямо за рабочим столом то, что принесли с собой из дома. Раньше в соседних двух кварталах было шесть ресторанов, но рестораны — ужасные источники загрязнения. От них очень много мусора; теперь ресторан остался только один, он не слишком хорош, и там нужно стоять в очереди. Кроме того, принося обед из дома, вы экономите деньги. Вы приносите еду в старой коробке из-под обуви; металлических коробок для ланча больше нет: добыча металла сильно снижена; нет и пластиковых коробок — это непозволительная роскошь; нет и термосов. Ваш сэндвич холодный, так же, как и кофе, но к этому вы уже привыкли.

После обеда вы начинаете поглядывать на часы и бороться с атаками вашего вечного врага: скуки. Вы работаете в этой компании уже восемь лет: последние три года — на должности офисменеджера; повышения ждать не имеет смысла, выше подниматься некуда; расширение бизнеса ограниченно. Вы стараетесь бороться со скукой, говоря себе, что вы на удивление везучий человек, но это не слишком помогает. Вы продолжаете говорить это себе, потому что под покровом скуки в вас таится страх, который вы не хотите признавать, — что ваша компания может закрыться. Вы понимаете, что для изготовления бумаги требуется вырубать деревья, а деревья необходимы для сохранения живой природы, и нельзя жертвовать лесами ради эгоистической роскоши. Компания, на которую вы работаете, выпускает бумажную упаковку.

К тому времени, как вы снова оказываетесь на автовокзале, направляясь домой, вы ругаете себя за собственную усталость; вам кажется, что для этого нет причин. Ваша жена — повторяете вы себе — вот кто настоящая жертва. И это действительно так.

Ваша жена поднимается в шесть утра; вы убедили ее не вставать, пока угольная печка, которую вы разжигаете, хотя бы немного не прогреет дом. Ей приходится готовить завтрак для вашего пятилетнего сына; теперь нет никаких быстрорастворимых каш, чтобы дать ему, их запретили производить как недостаточно питательные; нет и консервированного апельсинового сока — консервные банки загрязняют местность. Электрических холодильников тоже нет.