Возвращение Шерлока Холмса. Долина Ужаса

– Мистер Холмс, мистер Холмс, – досадливо произнес он, отворачивая борт сюртука и показывая нам торчащую из внутреннего кармана рукоятку большого револьвера, – от вас я ожидал чего-то более оригинального. Далеко не первый раз я сталкиваюсь с таким обращением, и что толку? Уж поверьте, я хорошо вооружился и готов защищаться, потому что знаю: закон будет на моей стороне. К тому же вы совершенно напрасно надеетесь, что я ношу с собой все письма. Не такой я дурак! А теперь, джентльмены, если позволите… У меня на сегодняшний вечер запланированы еще две или три встречи, а до Хемстеда{64} путь неблизкий.

Он отошел от стены, взял пальто и, сунув руку за борт пиджака, направился к двери. Я схватил стул, но Холмс покачал головой, и мне пришлось опустить его. На прощанье поклонившись, Милвертон улыбнулся, подмигнул и вышел из комнаты. Через несколько мгновений хлопнула дверца, и мы услышали грохот отъезжающего экипажа.

Холмс, засунув руки глубоко в карманы брюк и низко опустив голову, с угрюмым видом сидел перед камином. Неподвижный взгляд его был устремлен на горящие угли. Полчаса продлилось его мрачное раздумье. Потом с видом человека, принявшего окончательное решение, он вскочил и скрылся в своей спальне. А уже через несколько минут я смотрел на нагловатого вида развязного молодого рабочего с козлиной бородкой, который раскуривал от лампы глиняную трубку, собираясь идти на улицу.

– Не знаю, когда вернусь, Ватсон, – произнес он и скрылся в ночи.

Я понял, что Чарльзу Огастесу Милвертону объявлена война, но тогда я не мог и предположить, к чему приведет это противостояние.

Несколько дней Холмс не выходил из этого образа, он мог возвращаться домой или уходить в любой час дня и ночи, но кроме того, что он все время проводит в Хемстеде и все идет по плану, мне ничего из него не удавалось выудить. Наконец, в один из беспокойных ненастных вечеров, когда завывающий ветер бился в дребезжащие оконные стекла, он вернулся, приняв свой обычный облик, с довольным видом уселся у огня и весело, но как всегда негромко рассмеялся.

– Ватсон, вы когда-нибудь замечали за мной желание обзавестись семьей?

– Прямо скажем, нет.

– Тогда вам будет интересно узнать, что я обручен.

– О дружище! Примите мои искренние позд…

– С горничной Милвертона.

– Господи боже, Холмс!

– Мне были нужны сведения, Ватсон.

– По-моему, вы зашли слишком далеко.

– Это было необходимо. Я паяльщик. Зарабатываю неплохо, зовут меня Эскот. Каждый вечер мы встречаемся с ней, разговариваем. О, эти разговоры!.. Но, как бы то ни было, я добился, чего хотел. Дом Милвертона я теперь знаю как свои пять пальцев.

– А о девушке вы подумали, Холмс?

Он пожал плечами.

– Ничего не поделаешь, дорогой Ватсон. Когда на кону такие ставки, все средства хороши. Впрочем, у меня, к счастью, есть ненавистный соперник, который сразу же займет мое место, как только я отойду в сторону. Какая чудесная ночь!

– Вам нравится такая погода?

– Она подходит для моих целей. Ватсон, я собираюсь обокрасть Милвертона.

От этих слов, произнесенных ровным уверенным голосом, у меня перехватило дыхание и по коже прошел холодок. Как вспышка молнии во время ночной грозы на миг срывает с земли покров темноты, выставляя напоказ каждую мелочь, так и мне разом представилось, к каким ужасным последствиям может привести подобное безрассудство: следствие, арест, позорный конец блестящей карьеры, бесчестие, мой друг во власти гнусного Милвертона.

– Холмс! Одумайтесь! – вскричал я.

– Дорогой друг, я уже все обдумал и взвесил. Я никогда не действую с опрометчивой поспешностью, и если бы у меня был выбор, я бы ни за что не прибегнул к таким решительным и по-настоящему опасным действиям. Давайте взглянем на дело спокойно и рассудительно. Я думаю, вы согласитесь, что такой поступок морально оправдан, хотя и выходит за рамки закона. Проникнуть в его дом не более незаконно, чем силой отобрать у него записную книжку… а в этом вы были готовы содействовать мне.

Я обдумал его слова.

– Да, с точки зрения морали такой поступок был бы оправдан, если вы не собираетесь брать ничего, кроме документов, которые могут быть использованы в преступных целях.

– Так и есть. И поскольку морально мои действия оправданы, заботиться я должен только о собственной безопасности. Ну, а разве могут остановить джентльмена подобные мелочи, когда речь идет о чести леди, которая нуждается в его помощи?

– Но представьте, в какое положение вы попадете.

– Приходится рисковать, однако другого способа вернуть эти письма нет. У несчастной девушки таких денег нет, и довериться ей некому. Завтра истекает срок, назначенный Милвертоном, и если мы сегодня ночью не добудем письма, он погубит ее. У меня есть два выхода: либо бросить свою клиентку на произвол судьбы, либо разыграть эту последнюю карту. Скажу честно, Ватсон, для меня это своего рода дуэль с Милвертоном. Как вы сами видели, во время первого обмена ударами перевес был на его стороне, но самоуважение и доброе имя заставляют меня довести схватку до конца.