Возвращение (СИ)

При этих словах он пристально посмотрел мне в глаза. И я уже не мог отвести от него взора, будто он приковал меня к месту. А слова складывались сами собой, вне зависимости от моей воли.

— Из-за несчастного случая я убил сына главы вражеского клана. И теперь они захватили наши земли. И нам необходима твоя помощь, чтобы вернуть их. Для этого ты должен рассказать о грязных делишках Изао. Он торговал детьми и помогал своему заклятому врагу — Ямадзаки. Если об этом узнают главы других кланов, то ему придётся очень тяжело.

Всё это я выпалил на одном дыхание. И когда ворон отвёл взгляд, я склонился, упёршись о колени и сделал глубокий вдох.

«А ты уверен, что ваш план сработает?»

— Нет, — честно ответил я и покачал головой. — Но иного выбора нет.

«Даже если Изао признается, что творил то, о чём ты говоришь, что ему мешает оставаться главой клана и дальше? Ведь только он принимает подобные решения. Кто будет против? Остальные его боятся, и ты это знаешь. Никто не рискнёт идти против Ватанабэ в открытую».

— Может и так, — согласился я. — Но как только он признается, я смогу бросить вызов на Поединок Чести. Лишённый магии, он потеряет преимущество.

«И если ты его одолеешь, то в твоё подчинение перейдут все их земли? — ворон пренебрежительно усмехнулся. — Ваны, вы всё такие же жадные и глупые».

— Мне не нужны его земли, — я выпрямился и гордо посмотрел на птицу. — Достаточно того, чтобы вернули мой дом. О другом и не прошу.

«Интересно. А ты не думал, что не справишься с ним?»

— Думал. Однако же его тайны будут раскрыты, и это посеет разлад в семье Ватанабэ и в отношениях с другими кланами.

«Говоришь красиво, но сам не уверен в своих словах».

— Всё слишком сложно. Но пока что именно я считаюсь убийцей и преступником. Никто не поверит, что Дэйсьюк погиб по неосторожности. Но если Ватанабэ признается, то всё кардинально изменится.

«Допустим, — ворон слегка кивнул, а потом вновь принялся изучать меня своим жутковатым взглядом. — Хорошо, Ито Тсукико, я помогу тебе. Но попрошу взамен об одолжении. Поклянись, что выполнишь его».

— Всё что угодно, если это не навредит моей семье или другим ванам.

«Поклянись».

Сложно дать обещание о том, о чём не имеешь даже малейшего представления. Остаётся надеяться лишь на честность и доброту ворона. Всё же он посланник богов, который не должен быть злобным. Впрочем… кто его знает. И всё же, разве у меня есть выбор?

— Клянусь, — я сложил ладони вместе, и от них моментально отделились голубы нити, улетевшие к сияющему дереву, где слились с ним. — Я сделаю то, на что буду способен.

Этого ворону оказалось достаточно.

«Тогда идём, Ито Тсукико, иначе опоздаем на казнь».

За спиной вновь послышался шум. Я обернулся и увидел, как из воды вынырнули грязные корни. Они тянулись всё выше и выше. А когда выросли примерно с человеческий рост, потянулись друг к другу. Через несколько секунд перед нами образовалась арка. В центре полыхнули голубые искорки, и через мгновение меж корнями появился блистающий проход.

— Что за казнь? — обернулся к ворону.

Но тот ничего не ответил. Вместо этого, вспорхнул с ветки и устремился к арке. Мне ничего другого не оставалось, как поспешить за ним.

Глава 39

Я шагнул в яркий портал и на пару секунд ослеп. Готовился, что сейчас невидимая сила взметнёт меня вверх или, наоборот, рухну в бездонную яму, ведь путешествовать между мирами мне толком не приходилось. Лишь к Канон, но там совершенно иная магия. Способности Ятагарасу больше напоминали мои собственные. По цвету, запаху, даже сладковатому привкусу. Невольно возникла мысль, смогу ли я в будущем создавать нечто подобное?

Однако, сделав шаг, почувствовал под ногой твёрдую почву. А через мгновение ко мне вернулось зрение. Но вместе с этим послышался крик, наполненный ненавистью:

— Ито! Взять его!

Хватило лишь мгновения, чтобы оценить обстановку. Ятагарасу привёл нас в широкий зал, где напротив сидела семейка Ватанабэ. На высоких тронах: в центре Изао, с перекошенным от гнева лицом; справа жена с пронзительным и холодным взглядом, который походил на ледышки, что способны прошить тебя насквозь; слева старший сын, которого я и не помнил. Кажется, Сэнго, очень похожий на мать, высокий, худощавый, и с жуткими глазами.

По обеим сторонам у стен сидели ещё ваны, но их рассмотреть не успел. На меня набросилось сразу четверо охранников, двое из-за спины, двое впереди. Я отступил как раз в тот момент, когда приблизился один из них, и наклонился. Над головой просвистела мощная рука воина. Резко выпрямился, ударил по обратной стороне колена, ван вскрикнул от боли и опустился на одну ногу. Этого хватило, чтобы прыгнуть через него и ударить в грудь второго воина. Тот отлетел в сторону и врезался в стену. Церемониться с ними не собирался, поэтому не удивлюсь, если он сломал себе несколько костей.