Возвращение троянцев

Воздух над водой стал будто бы гуще и дрожал, всё более согреваемый солнцем. Чайки спустились ниже и с криками носились взад-вперёд, то и дело ныряя за добычей. Рыбёшки, которых они выхватывали из зеленоватых, подернутых пеной волн, огоньками сверкали на солнце.

— Меня ждут в городе, — уже другим тоном, совершенно спокойно сказал Неоптолем. — А я немного устал. Приведи лошадей сюда, Авлона.

И, спохватившись, добавил:

— Это не приказ, это просьба. Ты ведь мне ещё не жена.

Авлона наклонилась, тубами коснулась его солёной от брызг щёки и встала:

— Пентесилея как-то сказала мне, что женой становишься именно в тот момент, когда понимаешь, что самое прекрасное — это когда мужчина тебе приказывает, и для тебя самое радостное — исполнить его приказ. Сейчас приведу.

Глава 15

...Всё было прежнее. Нагромождения гигантских глыб, широкий проход меж ними, ступени титанической лестницы, словно нарочно сложенной из плоских камней. Затем — ровное плато, с одного края срезанное пропастью, с двух сторон зажатое скалами, с четвёртой завершённое каменной, ровной стеной и водопадом. Но всё это почему-то стало меньше: и лестница, и громоздкие, поросшие мхом валуны. Даже стена водопада сделалась как будто ниже.

— Что это значит? — прошептал Ахилл, оглядываясь, вновь пытаясь узнать это тысячу раз знакомое место.

— Ты удивляешься, что всё стало таким маленьким? — спросила Пентесилея.

Амазонка поднялась на плато вслед за мужем и встала рядом, так же, как он, оглядываясь во все стороны. Но она видела всё это впервые.

Герой удивлённо посмотрел на неё. Неужели научилась читать его мысли? До сих пор это умел только Гектор.

— Нет, — теперь она ответила уже на его взгляд. — То есть на этот раз нет. Иногда я действительно знаю, о чём ты думаешь. А сейчас всё проще. Ты шёл вверх по этим каменным плитам, поднимая ноги выше, чем это было нужно — значит, ожидал более высоких ступеней. И вокруг посмотрел так, точно твой взгляд спотыкается о препятствия, точно стены, скалы, водопад ближе, чем были прежде. Но так и должно быть! Сколько тебе было, когда ты отсюда уехал?

— Тринадцать. Но ростом я уже был со взрослого. Конечно, с тех пор ещё здорово вырос, но ведь не в два раза... Семнадцать лет прошло.

Ахилл вновь оглядел плато, скалы, водопад, и его лицо омрачилось.

— Ты боишься туда идти? — вновь угадала Пентесилея. — Боишься, что твоего учителя там больше нет?

— Боюсь. Он и тогда был уже очень стар.

Амазонка покачала головой:

— Во всяком случае, кто-то ходит каждый день по этому плато. На нём много следов Авлона рассказала бы о них больше, но и я вижу, что ходит человек немолодой, временами опираясь на посох. Какой ещё старик мог сюда забраться? Пойдём.

Уверенность жены рассеяла опасения героя, и он решительно зашагал к водопаду. Пространство между стеной воды и отверстием пещеры тоже показалось ему уже, чем прежде, однако в высокий каменный коридор он вошёл, как входил раньше, не пригибаясь. Коридор расширился, и вот он, тысячу раз знакомый серый полусумрак пещеры отшельника.

Ахиллу вдруг подумалось, что время повернуло вспять: он увидел знакомую фигуру старика Хирона, как обычно, как всегда, сидевшего на невысокой скамье, возле сложенного из каменных плит очага. Те же белые, как мел, волосы и борода, тот же бронзовый рисунок обрамленного белизною лица, те же сухие тёмные руки, опущенные меж колен. Только спина мудреца была согнута сильнее, чем прежде.

Сидящий поднял голову:

— Ну, здравствуй, Ахилл!

— Учитель! — герой кинулся к нему, протянув руки, едва не захлебнувшись радостью. — Учитель, дорогой мой! О, какое счастье — ты жив!

— Я тебя ждал, — проговорил старик, с незнакомым усилием отталкиваясь от скамьи и вставая. — Вот ты и вернулся.

Теперь он был ниже своего ученика почти на голову, и дело было не только в том, что Ахилл за эти годы сильно вырос. Однако объятия крепких жилистых рук Хирона оказались крепки почти по-старому.

— Как ты рассмотрел меня в темноте прохода? — воскликнул молодой человек — Я всё же изменился за семнадцать лет.

— Ты очень мало изменился, мальчик. И я не рассматривал — я узнал твои шага. А глаза у меня теперь хуже, что поделаешь. Кто это с тобой?

Он посмотрел через плечо Ахилла на стоявшую в стороне женщину, и его улыбка стала немного лукавой:

— Вот так красавица!

— Это — моя жена, учитель. Её зовут Пентесилея.

— Амазонка? Вижу, что амазонка. Очень хороша. Она похожа на царицу Ипполиту, не знавшую в битвах поражений.

Пентесилея взглянула на старика с изумлением:

— Здравствуй, мудрый Хирон! Ахилл столько рассказывал о тебе, что я просто мечтала удостоиться этой встречи. Но неужели ты видел великую царицу амазонок Ипполиту? Она погибла сто с лишним лет назад!