Возвращение в Белоземицу

Стою в комнате перед зеркалом. Там, в отражении некто незнакомый, это одновременно я и не я: глаза светятся в темноте ярко-жёлтым, а зрачок чёрный и узкий, вертикальный. Рисунки по всему телу, а на руках надписи. Сердце наполняется чем-то неведомым мне раньше: силой и гордостью, умением идти вперёд так, что невозможно остановить, а ещё пламенем, что оказывается всегда было со мной, но спало. Мне жутко, потому что это существо – я, и в то же время по телу бежит дрожь восхищения. Потому что это существо – я.

– Не знаю, что ты запомнишь, из того, что было этой ночью.

Язык непривычный, его слова колют. Рычу. Надо сказать, надо терпеть.

– Но ты запомнишь эти слова. Сейчас, ты ещё можешь остановиться.

Подношу лицо вплотную к зеркалу, смотрю в свои узкие зрачки. Затем изучаю символы покрывающие мою руку.

– Всё вернётся назад, станет таким, как ты привык. Но если ты всё же захочешь пойти до конца, помни: она рядом, я видел! Ей подобные убивают нас! Она будет ждать последнего дня, до того не тронет. Будь готов и помни: в последний день она придёт!

Рычу. Рычу и бью рукой по стене так, что становится больно.

Открываю глаза. Это начинает надоедать: я что теперь каждые пол часа буду отключаться?

А затем до меня доходит смысл того что я только что увидел, или вспомнил.

Вот так-так…

Сижу на пляже ещё долго, но что делать – так и не решаю. Кто рядом и что мне с этим делать? Яна? Кто-то ещё из соседей? Света? Фраза «она рядом» исключает несколько миллиардов мужского населения Земли из числа подозреваемых, осталось найти подозреваемую в оставшихся миллиардах женского. Мысленно шучу, но на душе неприятное ощущение. Нечто подобное, наверное, испытывает заяц, за которым гонятся охотники на снегоходах и собаки рвут лаем морозный воздух. Конечно, буду внимательнее, но даст ли это мне что-нибудь – непонятно…

Достаю из кустов обрывки мочалки и иду домой. Неожиданно обнаруживается, что крапива совсем не жалит, наоборот, идти по ней приятно, поэтому скидываю сланцы и иду по траве босиком, прикрыв глаза. Пытаюсь увидеть мир так, как видел его ночью, но это приводит лишь к тому, что я попадаю ногой в яму и падаю. Убеждаю себя, что непременно научусь этому позже и иду дальше без экспериментов, как самый обычный человек, полностью покрытый татуировками. Ничего особенного, таких по улицам бродят миллионы.

Глава 11

Глава 11

К приезду Яны, дом окончательно приобрёл нормальный вид. Воспоминания о прошлой ночи больше не отправляли меня в неожиданные обмороки, и я работал как автомат, ни разу даже не присев. До Белоземицы газовщики до сих пор не добрались, газ в доме из баллонов, поэтому проверил их наличие. Оказалось, что помимо основного, имеется запасной, а значит плитой можно пользоваться смело. Натаскал воды в баню, помня о том, что завтра суббота, которую дед называл не иначе как «банный день». Прогулялся до магазина и купил двухлитровую бутыль кваса, о ней в городе почему-то не подумал, а после бани квас отлично идёт. Пустая сумка заняла своё место под кроватью, а вещи разместились в книжном шкафу. Не знаю куда делся бельевой, да и не задумывался об этом, буду пользоваться тем что есть.

Уже вечерело, и я сидел на кухне с кружкой чая, раздумывая: хорошо это, или плохо, что Яна не приехала, когда в сенях раздался гулкий удар, послышался недовольный голос девушки, и дверь, ведущая из сеней в дом, распахнулась.

– Не ждали?

Она перешагнула порог, розовощёкая и весёлая, пожалуй, даже слишком, с ощутимым запахом перегара и окутанная парфюмерными ароматами. Волосы, уложенные в какую-то сложную причёску, отблёскивали тёмной медью. Короткое платье, цвета морской волны и несколько золотых колец-браслетов на руке. Она выглядела замечательно, и было так приятно, когда эта удивительная девушка, обвив мою шею руками, чмокнула куда-то в район правого уха.

– Ты ведь по мне соскучился, маленький шалунишка? – воркует она.