Возвращение желаний (рассказы)

Допив бутылку до конца, мы встали и спустились вниз.

- Может, выйдем, прогуляемся? - это было мое предложение.

- Давай, - согласилась Дина.

Мы вышли и сразу поняли, насколько дикое предложение я выдвинул. Нас обдало горячей волной, ошпарило, сбило дыхание!

- По-моему, мы попали в кипящий суп, - сказал я.

- Вечно ты со своими метафорами лезешь, - сказала Дина.

И она сделала шаг с крыльца и пошла по дороге. Я пошел следом. Мы шли туда, куда ушел ордынец. То есть мы шли в том же направлении. Наверно, Дина надеялась его встретить. А я надеялся выжить. И не схватить солнечный или тепловой удар. Дина по какому-то наитию взяла из дому свою белую шаль. Сейчас она повязала ее вместо платка на голову - так, чтобы защитить от лучей и лицо тоже. На моей голове не было ничего. К тому же я недавно постригся. И солнце било мне прямо по черепу.

Я сказал об этом Дине и о том, что мой череп может не выдержать - тоже сказал. Она тут же выполнила поворот налево, толкнула дверь и вошла в магазинчик. Я вошел за ней. Как на привязи.

- Тюбетейку, пожалуйста, - сказала Дина продавцу с оплывшими желтым жиром глазами. - Посветлее.

Продавец положил на прилавок три тюбетейки. Дина выбрала среднюю самую большую - и нахлобучила ее мне на макушку.

- Сувенир, - сказала она и расплатилась с продавцом.

- Куда мы идем? - спросил я на улице.

- Прямо, - ответила Дина.

- Давай вернемся.

Молчание.

Наверно, она все-таки знала, куда идет. А если не знала, то чувствовала. Потому что мы встретили нашего ордынца. Хотя больше никого не встретили. Ни одного человека. Ни единого. В это время суток нормальные люди на улицу не выходят. Будь они хоть азиаты, хоть кто. В такую жару хороший хозяин собаку во двор не выгонит.

Дина не стала затягивать беседу. Она не стала даже здороваться. Она сказала:

- Ну?

- Ище ниет, - сказал ордынец.

- Когда? - сказала Дина.

- Я скажу, - пообещал ордынец, похлопал себя по карману и достал деньги.

- На, - сказал он и хотел уже пройти мимо нас, но я схватил его за руку.

- Как тебя найти, если понадобится?

Он посмотрел на мои сжатые пальцы и легко, плавно вынул из них свою руку.

- Ни нада искать, - сказал он. - Ни панадабится.

И исчез в какой-то щели между домами.

Запоминать место его исчезновения смысла не имело.

- Слушай, - сказала Дина, - он опять дал нам четыре сотни.

- Долларов?

- Их.

- И опять не сказал, как его зовут. Может, уедем?

Дина не ответила. Она повернула обратно и пошла впереди меня. По совершенно пустому, мертвому городу. К гостинице.

- Успеем, - сказала Дина минут через десять ни к селу ни к городу. И я стал думать о том, что прожил с ней двенадцать лет, прожил хорошо, как говорится, в любви и в согласии, а знать ее как следует, не знаю. Я и раньше, случалось, замечал, что наступает некое мгновение, и с ним Дина начинает жить отдельной от меня, своей жизнью. Живя в это же самое время и общей жизнью со мной. В эти периоды я переставал понимать ее, переставал чувствовать. И сейчас явно наступил именно такой период. Что у нее на уме, чего она ждет от этих похорон, зачем они ей? Я не мог понять. Ну что и кому могло дать ее присутствие, ее участие в погребении - здесь, в этих горячих песках? Кто платит ей за ее присутствие? И ведь неплохо платит. А по нашим заработкам и меркам - так очень даже щедро. Может, Яша стал тут у них баем или беем? Или ханом? Хан Фельдман. Смешно, конечно, но не очень.

Хотя, с другой стороны, если он принял ислам, то и имя у него должно было поменяться. Стал же когда-то Кассиус Клей Мохаммедом Али. Эти ребята зовут Яшу не то Аиша, не то Айша. Наверно, это и есть его новое исламское имя. А отчества у него теперь, видимо, нет. Впрочем - и его самого нет. Или еще есть? И его нельзя хоронить. Заживо, надо надеяться, не хоронят даже здесь.

- Слушай, а может, твой Яша жив? Пока что.

Дина остановилась на пороге гостиницы и обернулась.

- Сама об этом только подумала. И тип этот сказал "умрет". Помнишь?

Я-то помнил. Я все прекрасно и подробно помнил. И мне все больше эта история не нравилась. Это же триллер какой-то на нашу голову. А я и по телевизору их терпеть не могу, не то что в собственной, единственной и уникальной жизни. Поэтому меня больше устроило, если б это оказалось розыгрышем. Ну, допустим, Яша действительно разбогател в этих песках, как в сказке, а жить тут ему явно скучно и не интересно. Ни тебе, театра, ни пивной - мерзость. Вот он и вспомнил о своей жене. Дина же ему самая настоящая законная жена. Не по законам шариата, конечно, но все-таки. А со мной она, выходит, прелюбодействует, изменяя мужу и повелителю. Целых двенадцать лет прелюбодействует еженощно. За редкими исключениями. Такими, как сейчас. Хотя исключений этих было в нашей жизни немного. Мы же и дома, и на работе всегда вместе, всегда, так сказать, под боком и под рукой. И что интересно, до сих пор друг другу не осточертели. Как нам это удалось - я не знаю, и Дина - не знает.