Возвышение Меркурия. Книга 9

Ярополк нервно сглотнул слюну. Покосился на князей, что прожигали его взглядами. Посмотрел на отца, который так и не повернул головы. На Инну, в чьих глазах стояли слёзы.

— Мы не думали, что всё так получится, — наконец выдавил он.

Какой же идиот, всё-таки. Пожалуй даже отпрыски троллей будут поумнее. Граф упомянул только его и Вениамина. В теории, Святополк мог бы отбиться от обвинений. Достаточно было громко и чётко заявить, что его вины тут нет. А первую реакцию списать на стресс и братскую солидарность. Но теперь, после этих слов, произнесённых уже не в запале, а через какой-то промежуток времени, отговориться будет сложнее. Конечно, всегда можно сказать, что под «мы» имелась в виду пара из Ярополка и Вениамина. Но попробуй убеди в этом разъярённых князей, которых накрутили до состояния бешенства.

Хотя, как раз Вениамин вряд-ли станет кого-то выгораживать. Скорее уж наоборот. Но поведи себя Ярополк иначе — всё равно, было бы слово одного Рюриковича против утверждения другого.

— Вы сдаётесь? Или мне применить силу?

Дарья взирала на родичей с ледяным безразличием, а те колебались. В сражении у них не было ни единого шанса. Этой парочке хватило бы и Дарьи с её гранью родового Дара. Или Оболенского. А в зале таких глыб было ещё с десяток. Может немного послабее, чем Ратибор, но достаточно сильных, чтобы скрутить двоих заговорщиков, пусть и из числа Рюриковичей.

Со своего места внезапно поднялся Алексей. Глянув на братьев, отчеканил.

— Сдавайтесь. Хотя бы сейчас подумайте о своей чести.

Иоанн, который всё это время, с хмурым видом просидел в кресле, чуть дёрнул плечами и тоже встал. Глянул на родичей.

— Сдайтесь.

Фраза прозвучала сухо. Но она показалась наполненной бурными эмоциями на фоне слов, которые выдавил из себя Константин. Головы в сторону сыновей он так и не повернул. Зато заговорил.

— Даже не пытайтесь сопротивляться. Предатели.

Последнее слово хлестнуло по братьям не хуже плети Аматэрасу. Святополк сразу же снял кольчугу и понуро уставился в пол. Следом за ним убрал барьер и Ярополк. А через считанные секунды на их руках оказались блокираторы и братьев отволокли в заднюю часть зала, проталкивая в двери.

Иоанн сразу же уселся назад на трон. Алексей, бросив сочувственный взгляд на дядю, тоже вернулся на место. Дарья же обвела взглядом притихших князей.

— Есть и иные обвиняемые. Балакирев из дворянского рода без титула и Сарматов из рода баронского. Желаете услышать и их или вам достаточно слов графа?

Князья снова загомонили. Оболенский опустился на свой стул, а вот Дивеев плавным движением поднялся на ноги.

— А есть ли те, кто могут подтвердить участие Его Высочества Дмитрия и Его Высочества Даниила? Не Чернокровые, что знают о переговорах с чужих слов, а те, кто говорил с Рюриковичами сам? Видел и слышал?

Один из его союзников немедленно поддакнул.

— Вот-вот. Нужны прямые улики. Нельзя судить наследников на основании лишь слов Чернокровых.

Дивеев вроде бы собирался сказать что-то ещё, но Дарья улыбнулась с таким яростным довольством, что князь осёкся. Уже через несколько секунд перед огромным столом стояли трое Одарённых в блокираторах. Двое работали в личной канцелярии Даниила, ещё один был секретарём цесаревича.

Все трое находились под воздействием печати истины, что хорошо видели все присутствующие. Потому, хватило буквально нескольких вопросов, чтобы во всём удостовериться.

Итог разбирательства над заговорщиками, по большому счёт был предрешён. Князья всё слышали и видели. У цесаревича Дмитрия не было ни единого шанса остаться местоблюстителем престола. Более того — свободы ему теперь тоже не видать. Как и Даниилу, что пусть и взирал на происходящее с деланным спокойствием, но судя по оттенкам сознания, сейчас находился в состоянии полного душевного раздрая.

Но это не отменяло ещё двух важных вопросов. Один из которых, неожиданно для меня, подняли сами князья. Вернее один из них — князь Урусов, что держался чуть особняком, только иногда обмениваясь взглядами с Одоевским.

— С татями этими, всё мне ясно. Но раз мы сейчас Дмитрия с трона подвинем, до Земского Собора надобно кого другого туда посадить. Не сама ли ты хочешь на престол воссесть, Твоё Высочество?

Говорил он, не вставая с места. И выразился так, как обычно обращались князья друг к другу, желая подчеркнуть неофициальный тон общения и равенство говорящих. Попробуй какой граф использовать фразу «Твоё Сиятельство» и получил бы виру или вызов на дуэль. Как вариант, вовсе войну родов — всё зависело от того, что это был бы за граф и к какому князю обратился.

Тут ситуация была схожа. С той разницей, что Дарья не могла обрушиться на Урусова всей мощью Рюриковичей и раздавить его. Прямо сейчас — точно нет. Да и в целом, ближайшее время точно будет не до военных действий из-за формальных оскорблений.

— Я могу сс-с-скрытно вогнать иглу в ухо. Раз и конец!

Внезапное предложение Мьёльнира, который отмалчивался всё это время, заставило меня кашлянуть. А вот Сандал одобрительно рыкнул, отметив что «Дрр-р-раконица была бы довольна».