Возвышение Рима. Создание Великой Империи

Интересно, какой неубедительный ход мыслей: указание на несущественные проступки, состоящие в постоянном посещении вечеринок, постепенно переходит к необоснованному обвинению в причастности к убийству, как будто одно обязательно приводит к другому. Некоторые неумеренные черты Семпронии приписывали также Танаквиль и Туллии, видимо потому что историки поздней республики заимствовали ее черты, чтобы создать художественные образы ранних римских цариц. Как и в случаях с царицами, настоящий проступок Семпронии, по-видимому, состоял в том, что она открыто поддерживала оппозиционного политика и непозволительно вмешивалась в мужскую сферу деятельности. Явно выдуманные или преувеличенные обвинения в сексуальной распущенности и более тяжких преступлениях служили своего рода наказанием, так как они ухудшали ее положение в обществе.

Корнелия выдала замуж за своего знаменитого двоюродного брата Сципиона Эмилиана свою дочь, также носившую имя Семпрония. Теперь центром ее внимания были два ее сына — «украшения». Внешне они были очень похожи друг на друга, однако по характеру они сильно отличались. Тиберий был старше Гая на девять лет. Как пишет биограф братьев, Плутарх, «выражение лица, взгляд и жесты у Тиберия были мягче, сдержаннее, у Гая резче и горячее, так что, и выступая с речами, Тиберий скромно стоял на месте, а Гай первым среди римлян стал во время речи расхаживать по ораторскому возвышению и срывать с плеча тогу». Образ жизни Тиберия отличался простотой и скромностью, в то время как Гай в сравнении с ним казался легкомысленным и расточительным.

Перед юношами — потомками самого известного римлянина того времени — открывалась политическая и военная карьера. Корнелия обычно корила сыновей тем, что чаще ее имя связывают со Сципионом Эмилианом, а не называют матерью Гракхов. Карьера Тиберия закончилась почти сразу же, как только началась. Его назначили квестором или казначеем консульского командующего в Испании. Военные действия против местных повстанцев проходили очень неудачно. Мятежники окружили римлян, которые нашли убежище в своем лагере. Узнав, что неприятель ожидает подкрепление, консул зажег все огни и ночью вывел свою армию численностью 20 000 человек. Он попытался скрыться в том месте, где раньше стоял римский лагерь. Однако иберийцы стали преследовать римлян, и вскоре римская армия оказалась в их полной власти. Консул, видя, что его положение безвыходно, решил сдаться, клятвенно согласившись соблюдать условия сдачи. Благодаря своему отцу, который когда-то командовал войсками в Испании, Тиберий заслужил уважение иберийцев и сыграл ведущую роль при разработке этих условий.

Члены сената страшно возмутились, когда узнали о том, что произошло. Легионы не сдавались. Трибунал, в числе которого был Сципион Эмилиан, постановил, что римляне не должны соблюдать условия соглашения. Однако соглашения, принятые под присягой, отменить просто так было невозможно. Для исправления такого религиозного преступления консула отправили обратно нагим в цепях для выдачи иберийцам (однако они отказались принять его, как когда-то было при поражении римлян у Кавдинских Вил).

Несмотря на то, что Тиберий способствовал заключению соглашения о сдаче, сам он не понес никакого наказания. Некоторые причиной этого называют влияние его приемного дяди — Сципиона. Возможно также, какое-то значение имела его популярность в войсках. Цицерон пишет, что «суровость, проявленная сенатом при расторжении этого договора, вызвали у Тиберия раздражение и страх, что и заставило этого храброго и славного мужа изменить строгим воззрениям своих отцов». В результате Тиберий не просто расстроился, но полностью изменил своим принципам.

Взгляды Тиберия изменились. От политического консерватизма он перешел к отстаиванию интересов народа. Существовал один вопрос, который интересовал его больше других, — это земельная реформа.

Во время своего долгого сухопутного пути в Испанию, чтобы принять квесторское судно, Тиберий, направляясь на север, проезжал через Этрурию. Он очень удивился тому, как мало людей работало на полях. И все увиденные им пахари и пастухи были не коренные жители Италии и не римские граждане, а иноземные рабы. В 137 году, после своего возвращения, он подробно занялся этим вопросом.

Обнаруженное им состояние дел с землей необходимо было изменить. Когда Рим победил всех своих врагов на Апеннинском полуострове, то он конфисковал у побежденных народов значительные площади их земель. Одну часть этих земель передали мелким землевладельцам и колонам (coloniae), а другая осталась общественной землей (ager publicus). После окончания войны с Карфагеном власти занялись ведением новых войн в Греции, Малой Азии и Испании, при этом в Южной Италии много общественной земли осталось нераспределенной.