Возвышение Рима. Создание Великой Империи

Современные ученые сомневались, можно ли поверить в такой экзотический холокост. Может, это небылицы, распространяемые врагами карфагенян? Если в этих историях есть какая-то доля истины, то, скорее всего, в некоторый момент вместо человеческих жертв должны были принести в жертву животных (как в легенде об Аврааме и Исааке). Затем в 1920-х годах раскопали «тофет» со сгоревшими останками маленьких детей. Одно время считали, что это было просто кладбище детей и мертворожденных младенцев, которых после смерти предлагали богам в качестве умиротворения. В результате дальнейших исследований ученые обнаружили останки детей до четырехлетнего возраста, а надписи прояснили, кого именно приносили в жертву. Так, один отец написал: «Госпоже Танит и Баалу-Хаммону Бомилькара сын Ганнона, внука Милькиатона, посвящаю этого сына от своей плоти. Благословите его!»

В стране с небольшой территорией обязательно должно быть небольшое население, и Карфаген является подтверждением этого. Географ Страбон писал, что численность населения Карфагена равна 700 000 человек, но это возможно, только если он включил в это число жителей окружающей сельской местности и других поселений, относящихся к карфагенским владениям. Однако вне городских стен никогда не проживало более 200 000 человек чисто финикийского происхождения. Население города во время его наибольшего расцвета в начале III века не превышало 400 000 человек, включая рабов и приезжих иноземцев.

Будучи государством с международными связями и имперскими амбициями, Карфаген не имел достаточного количества граждан, чтобы собрать сильную армию. Для ведения войны он обычно принимал на службу наемников из числа африканских соплеменников, а также из народов, живших в отдаленных землях — в Испании и Галлии. Такая практика имела некоторые недостатки, поскольку не имеющие чувства патриотизма наемники заинтересованы только в оплате, и иногда, если у них возникало какое-то недовольство, они выступали против своих беззащитных работодателей. Главным полем деятельности Карфагена была не земля, а море, поэтому беднейшие граждане нанимались в судовые команды.

Как правило, негреческие государства не имели никакой установленной системы управления, однако Карфаген и Рим были исключениями из этого правила. С точки зрения греков это означало, что они не являлись в полном смысле варварскими народами — то есть непонятными чужеземцами, речь которых напоминала однообразное звучание «бар-бар». По крайней мере, уже в этом смысле карфагеняне и римляне могли стать почетными членами клуба цивилизованных народов. Философ Аристотель был знатоком конституций и нашел, что у карфагенян было «прекрасное государственное устройство». Он продолжал: «Доказательством слаженности государственного устройства служит уже то, что сам народ добровольно поддерживает существующие порядки и что там не бывало ни заслуживающих упоминания смут, ни тирании», в отличие от многих, если не от большинства греческих государств, он мог бы добавить.

Карфагенская и римская системы управления имели общие черты, поскольку обе они были «смешанными» — то есть сочетали в себе черты монархии, олигархии и демократии. Маловероятно, что Карфагеном когда-то управляли царь или царица (при всем уважении к Дидоне), однако в системе управления неоднократно преобладала какая-нибудь одна могущественная семья или род. В III веке в Карфагене правили два высших чиновника — «суфета». Это то же самое слово, что и еврейское «шофет», которое обычно переводят «судья», как в «Книге судей». Таким образом, можно предположить, что суфеты обладали не только исполнительной властью, но и выполняли обязанности судей. Как и римские консулы, они избирались на народном собрании и исполняли свои обязанности в течение одного года. По-видимому, два суфета в течение одного срока делили власть друг с другом. Претенденты на эту должность должны были принадлежать к знатному и богатому роду.

Совет старейшин из представителей высшего сословия помогал суфетам решать различные политические и административные вопросы. В совете числилось несколько сотен членов, среди которых выделялся постоянный комитет из тридцати человек. Он занимался неотложными делами, а также, что характерно для таких групп, по-видимому, составлял повестку дня всего совета. Если совет и суфеты вырабатывали совместный план действий, то они не должны были выносить его на рассмотрение собрания. В то время это было нормой. Более продвинутой с точки зрения управления стала специальная группа из 104 членов совета старейшин. Ее называли «суд ста четырех». Эти люди вершили правосудие и следили за соблюдением законов, наподобие спартанских эфоров. Они также занимались вопросами государственной безопасности и контролировали действия чиновников. Их функции в чем-то сходны с деятельностью министерства внутренних дел в полицейском государстве.