Враг изначальный

Все произошло, когда левый фланг лоялистов во главе с линкором «Наромокран» внезапно открыл огонь по центру своих войск. Через несколько мгновений к нему присоединились и остатки правого фланга мятежников. Ослабленный центр пал. А вся масса кораблей мятежников и предателей, полуокружив остатки сил лоялистов открыла по ним бешенный огонь. Битва превратилась в бойню. Ежесекундно корабли лоялистов превращались в медленно расплывающиеся в пространстве кроваво-алые облака плазмы.

Царь-солнце торопливо сорвал с головы виртуальный шлем. Лицо царя-солнце посерело, подвижные уши опали, выдавая испытываемое им отчаяние. Это не просто поражение, это настоящий позор, ибо вместе с ним пала тысячелетняя монархия прямых потомков создавших Вселенную изначальных богов. Мир перевернулся и древние доблести, и обычаи пали.

– Негодяи, изначальные боги, какие негодяи, – вырвался из уст едва слышный шепот.

– Ваше величество, – склонился перед ним внешне совершенно спокойный командующий флотом, лишь уши танцевали, выдавая волнение, жуткую джигу, – мы проиграли, и я дал команду флоту отступить. С вашего соизволения после этого я принесу вам свои извинения, – старый волф со значением прикоснулся к эфесу меча.

Несколько мгновений проигравший владыка вглядывался в него с недоумением, затем выдавил из себя:

– Нет вашей вины в поражении, нас погубили изменники… – помолчал, до боли сжав тонкую ниточку черных губ, – они хуже квенов, те, по крайней мере, не предают. Я повелеваю вам жить… вы нужны империи.

На ум пришла притча великого учителя Гуан-Лао.

Однажды заезжий меченосец вызвал на бой содержателя трактира, тот не отказался от поединка, но по доброте душевной предложил гостю вместе поужинать и подсыпал в еду отравы. А после украдкой похоронил глупца за домом. Не все станут играть по правилам, которые ты придерживаешься…

Подвижные уши флотоводца опали.

Он молчал, лишь еще сильнее прижал уши к черепу. И тут король-солнце оказал адмиралу Зэмбо величайшую милость, какую не знал ни один из живущих волфов. Он приблизился, алый язык короля-солнце проворно облизал лицо адмирала.

– Ваше величество! – престарелый волф рухнул на колени, – располагайте мной. Моя и моей семьи жизни в ваших руках!

***

Второй день в окне темно-красная, морозная тьма. Видимость, максимум, на пару шагов. Температура снаружи за минус тридцать. Марсианская буря поглотила окрестности, словно злобный и нелюдимый демон, каким возможно поклонялись прежние жители планеты, скрыл поверхность от нескромных взглядов пришельцев. Нынешним бурям, конечно, далеко до тех, какие бушевали здесь до начала терраформирования, когда скорость ветра достигала 100 метров в секунду и в воздухе одновременно висели миллионы тонн песка и мелких камней, но и эта была сильнее любой земной. Словом, снаружи весьма неуютно, не то, что внутри жилого купола – ни звука не проникало внутрь, тепло и комфортно.

Выйти из купола не получится – снесет. Пока буря не затихнет, передвигаться по поверхности возможно только в вездеходе повышенной защиты. Так что работа экспедиции остановилась. Ждем у моря погоды – на этой планете человек еще не может ею управлять.

Расположившись на кресле в номере, Дэн, меланхолично помешивал соломинкой коктейль в высоком стакане и предавался философским размышлениям о смерти и смысле жизни. В сущности, жизнь – это длинная череда нелепых случайностей, неизбежно приводящих к смерти. И все что мы можем, это как можно дольше пытаться отсрочить фатальный момент. Тем не менее, конец всех трепыханий один – тесный деревянный ящик, два метра холодной земли сверху и кучка цветов у одинокого креста. И стоит ли тогда трепыхаться? Уйти в отставку. Уехать куда-нибудь в тропический островной рай. Никуда не торопясь жить, наслаждаясь покоем, любовью Марии, каждым мгновением… Встречать у моря огненные рассветы, провожать пламенные закаты, слушать, как мерно рокочет белоснежный прибой и безмятежно шумят на теплом ветру пальмы… Жить, а не служить! Не получать заданий, не писать отчеты, не рисковать жизнью постоянно… И жить долго и счастливо. Красота…

Вот только гордость. Чертова гордость потомка поколений воинов, потомка победителей в войне с нацизмом. Гордость человека, сыгравшего не последнюю роль в победе человечества в третьей Галактической войне, в которой перед сапогом человека склонилась старейшая раса Рукава Ориона – волфы!

Пока есть силы – растительное существование не для него!