Враг моего сердца (СИ)

— Что тебя сюда привело? — поймала её лицо в ладони, оглядела миловидное личико.

— Так спешно мне уезжать пришлось, — Вышемила опустила взгляд. — Батюшка меня с частью дружины в Велеборск отправил, как косляки на нас напали. Они быстро умчались, только скота чуть увели и зерна забрали. Но он побоялся, что станут чаще теперь у нас появляться. Как Борилы-то Молчановича не стало. И Отрада… — Она всхлипнула.

Давно уж понятно было, что Отрад ей приглянулся. Особенно тогда, как она понёву надела. Но княжич в её сторону и не смотрел вовсе: всё маленькой считал, не гляди, что по красоте и статности Вышемила норовила сестру старшую обогнать. Да ему мечи и копья да схватки с соратниками всегда милее всего были. Думал, жениться всегда успеет. А вот не успел. Но Елица всё равно уж считала боярышню почти золовкой своей. Хоть и не сбылось.

— Что же, так страшно отцу твоему стало что он тебя отослать решил? В Велеборске сейчас тоже неприятель. Думаешь, лучше там? — Елица невольно обернулась на Ледена, и едва не вздрогнула от того, как близко он оказался.

— А ты меня и брата моего уже вовсю порочишь, княжна, — он сощурился, но как будто не зло вовсе — и на боярышню посмотрел.

Та взгляд его перехватила и тут же потупилась, а щёки её — ты посмотри! — и румянцем тронуло. Захотелось встряхнуть неразумную девицу, чтобы опомнилась — нашла перед кем хвостом крутить!

— Не порочу, а предупреждаю, — буркнула Елица. — Или скажешь, что не права, когда не знаю, чего от вас ждать можно?

— Думал, узнала уже, — Леден пожал плечом.

Она и губу прикусила — верно, как ни мало знакомы, а уже успели через многое вместе пройти. Но сильное желание предупредить Вышемилу обо всём ничуть не пропало. А той как будто и вовсе всё равно было: не слушала их разговора. Всё поглядывала на Ледена исподволь и, всего-то придерживая её под локоть, Елица чувствовала, как трепыхается девичье сердчишко.

— Раз уж мы встретились, — решила она заговорить о другом, — то и дальше вместе поедем до самого Велеборска. Так спокойнее будет. А переночевать в одной избе можно.

Вышемила закивала с готовностью и Елицу за талию приобняла, уже утягивая прочь. Леден повернул голову им вослед и, коротко обернувшись, она увидела, как на боярышню смотрит. Они столкнулись взглядами — и княжич, словно опомнившись, тут же направился к своим кметям, которые уже вовсю трепались с прибывшими: делились вестями и громко бранили косляков.

— Отец решил, что рядом с Зимавой мне будет всё ж безопаснее, — продолжила объяснять Вышемила по пути к избе, возле которой, присев на скамейку у завалинки, ждала их Мира.

— Может, и будет, — не стала спорить Елица.

Всё ж погорячилась, когда сказала об опасности Светоярычей: они ведь обо всём уговорились с Чаяном. Пока в избу под присмотром чернавки Таны, что сопровождала Вышемилу, кмети переносили какие-то вещи, боярышня всё рассказывала, какого страха натерпелась, когда налетели на город косляки. Как она слышала их вопли даже за крепкими стенами, как видела огонь в одном из подожжённых острогов. Благо его быстро потушили.

А после вместе с чернавками они справили знатную вечерю для всех, кого нынче дороги так счастливо свели на одном погосте. Не иначе Брашко — кто ещё среди соратников княжича мог похвалиться такой хваткой — сумел раздобыть даже небольшой бочонок пива, который мужи и распили за длинным, составленным из нескольких, столом. Как совсем стемнело, Елицу уже и в сон начало клонить. Она вяло обводила взглядом лица кметей, иногда натыкаясь на светлые даже во мраке глаза Ледена. Вышемила, поначалу усевшись рядом с ней, уже незаметно перебралась поближе к нему. Теперь княжич с видимым удовольствием о чём-то тихо с ней разговаривал — и все слова его заглушал гомон раздухарившихся мужчин.

— Отдыхать уже пора, княжна, — тоже поглядывая на Ледена и явственно злясь, шепнула Мира, когда остановилась за её плечом.

Елица кивнула и поднялась. Кутаясь в полы лёгкого льняного плаща, она дошла до избы, стараясь не оборачиваться. Словно в тумане, умылась и улеглась на свою лавку, слушая тихое ворчание Миры о том, что от шума этого никак не уснуть, а ведь вставать завтра рано. Елица закрыла глаза, отвернувшись к стене — а перед взором до сих пор отсветы костра, разожжённого во дворе, плясали. Она поймала себя на том, что вслушивается в гул низких голосов, что ещё доносились снаружи, словно пытается узнать среди них один лишь. А чей, даже себе признаться боялась.

глава 10