Враг Самогеты (СИ)

Члены ордена опустились на колено и склонили головы, приветствуя Великую. Минолцы сначала непонимающе замерли, но присоединились к ордену отступников, стоило им заметить в раскосых глазах Эрешкиль кроваво-красные зрачки. Она была чем-то великим, древним, и ее силу ощущали все собравшиеся.

Первомать прикрыла глаза и глубоко, с наслаждением, вздохнула. Она всегда так делала, наслаждаясь первыми мгновениями недолгой свободы: в ее темнице нет запахов. Первомать величественно повела рукой, разрешив всем подняться. Темнота около ее ног ожила и торопливо поползла к магам, лежавшим перед ней, о которых все уже забыли. С шипением чернота накрыла пленников плотной пеленой, питаясь их магией. Раздался вопль, и мученики забились в агонии. Эта картина вызвала неподдельный ужас на лице беременной магички, и она поспешила отвернуться. Эруан побледнел, открыл рот, затем закрыл и, видимо, собирался предпринять попытку вмешаться, но тяжелая рука советника легла на его плечо, предусмотрительно останавливая. Разумно. Огар понимает: мало что может помешать Первоматери поступить так же и с ними. Он думает, это демонстрация силы. К сожалению, нет. Только орден знает тайну Первоматери: она вынуждена напитывать, кормить тьму, держащую ее в заточении. Лишь поглощение чужой магии позволяет ей ненадолго выходить из темницы, но даже тогда она не может использовать свою магию в полную силу. Поэтому моя главная задача – оберегать Эрешкиль, пока она находится за пределами межвременного залома.

Наконец тьма отпустила пленников, они так и остались лежать распростертые на полу, еле двигаясь и глядя невидящим взглядом куда-то вдаль перед собой.

– Что вы с ними сделали?! – все же не выдержал князь Минолы.

Лицо его выражало беспокойство и даже некий намек на решительность, но глаза выдавали: в них читался отчаянный страх.

Эрешкиль медленно повернулась к нему. Ее плавные, немного танцующие движения напоминали вязкую текущую лаву, которая медленно и неспешно разливается, поглощая все вокруг себя.

– Они все еще живы, – раздался ответ Эрешкиль, и князь в изумлении уставился на нее, пытаясь связать в единое целое шипящий с присвистом голос старухи и образ чарующей и молодой магички перед собой.

Мы знаем, что настоящий голос Эрешкиль звучит совсем иначе. Магистр не раз бывал в ее темнице и слышал настоящий звонкий голос Матери. Здесь же ее речь искажалась тьмой, а зрачки делались кроваво-красными.

Плавно и бесшумно обойдя пленников, даже не посмотрев на них, Великая мать обвела взглядом наших гостей. Огар и князь ее мало заинтересовали, а вот на беременной магичке она задержалась.

– Как твое имя, дитя? – ржавым, словно движения старого механизма, голосом спросила Эрешкиль.

– Нила, – еле слышно прошептала магичка.

– Ни-ла, – нараспев, повторила Великая мать, пробуя имя на вкус.

Прозвучало немного хищно, и наши гости напряглись.

– Великая, это и есть Эруан Минола. Он помог нам сокрушить врагов, – подходя ближе, объяснил магистр Отступников.

Его слова привлекли внимание Матери, и она перевела взгляд на князя. Тьма вокруг нее колыхнулась, словно тоже его разглядывала.

– Потомок Минола, второго из братьев по старшинству, – вдумчиво прошипела Эрешкиль.

– Кажется, нас забыли познакомить, – неуверенно сказал Эруан и покосился на магистра. Парагон улыбнулся, будто ждал этого момента.

– Позвольте представить: Великая Первомать – Эрешкиль, – отчетливо произнес наш магистр.

Лица гостей не изменились, они продолжали напряженно смотреть на магистра отступников, явно решив, что он их разыгрывает. Но магистр не соизволил что-то добавить: он ждал, когда до них потихоньку дойдет, что это не шутка.

Эрешкиль, подошла к Эруану почти вплотную и внимательно всмотрелась в его лицо. Похоже, ее совершено не волновало, поверили ли словам магистра гости. На всякий случай я тоже подвинулась к ним ближе и предостерегающе положила руку на эфес меча.

– Ты не похож на Минола, – наконец изрекла она огорченно.

Князь нахмурился и попятился, увеличивая между ними расстояние.

– Я здесь не для насмешек. Мне обещали, что Людея падет к моим ногам, но вместо этого княжества окружила какая-то магическая граница, и теперь никто не может туда попасть, – недовольно прошептал князь. – А теперь вы еще требуете, чтобы мои люди похищали и доставляли вам магов. Минолцы – не отряд охотников за головами. Я не собираюсь в этом участвовать!

Князь показал пальцем на безучастных, отрешенных пленников, лежавших на полу.

– Что вы с ними сделали?

– Забрала их магию, – равнодушно ответила Первомать и вновь вернула разговор в нужное ей русло. – Значит, это ты предал своих братьев?

– Я единственный сын в семье, у меня нет ни братьев, ни сестер. – Голос князя звучал тихо и неуверенно.

– Разве? Кажется, у нас в плену остальные потомки пяти братьев. Не так ли, Изинтия?

Первомать обернулась и ласковым взглядом своих раскосых глаз посмотрела на меня.

Я улыбнулась и кивнула. Вся троица заметно заволновалась, беременная магичка даже отошла за спину Огору.

– Хотите их видеть, Великая?

– Очень! – одобрительно махнула рукой Эрешкиль.