Враг стоит на Востоке. Гитлеровские планы войны против СССР в 1939 году

Именно здесь действовала Организация украинских националистов (ОУН), террористическая сепаратистская группировка, ставившая своей целью поддержку украинского меньшинства в Польском государстве. 15 июня 1934 г. члены организации совершили убийство министра внутренних дел Польши Бронислава Перацкого^{97}. Накануне Перацкий встречался с Йозефом Геббельсом в Варшаве; незадолго до описываемых событий еще один украинец попытался совершить покушение на Геббельса во время вечернего приема в немецком посольстве

^{98}. С помощью таких единичных акций, способных привлечь внимание мировой общественности, ОУН стремилась усилить готовность украинских эмигрантов в Америке к финансовым пожертвованиям, несколько ослабевшую в последнее время^{99}

. ОУН имела все основания опасаться, что германо-польский союз отрицательно скажется на претворении в жизнь проекта под названием «независимая Великая Украина».

Позиция правительства в Варшаве не оставляла никаких сомнений в том, что оно будет жестко подавлять сепаратистские и прочие подобные устремления на территории своей страны. В спешно сооруженном концентрационном лагере, Березе-Картузской, содержались украинские и белорусские активисты, а также активисты из числа фольксдойче. Германо-польские правительственные консультации были нацелены на преодоление совместными усилиями украинского терроризма. Берлин выдал Польше одного из руководящих членов ОУН, который работал на немецкую сторону, после ареста еще нескольких важных функционеров организация оказалась практически обезглавлена.

За покушением на Перацкого стояла Краевая Экзекутива ОУН, ее действия приводили в негодование функционеров ОУН, пытавшихся наладить взаимодействие с Германией. Тем не менее последним удалось вызвать к себе интерес Альфреда Розенберга, советника Гитлера по вопросам политики на Востоке.

В Берлине, равно как и в Варшаве, отсутствовало единство во взглядах на стратегически важные вопросы и последующие эффективные шаги в процессе развития двусторонних отношений, в первую очередь это касалось взаимоотношений обоих партнеров с СССР. Геббельс, приехавший с докладом в Варшаву, стал первым членом правительства Германии, встретившимся с руководством Польши в июне 1934 г. Прием у главы государства произвел на него глубокое впечатление: «Маршал — наш друг. Очень приятный человек»^{100}

. Глубокие предрассудки и антипольские клише, само собой разумеется, никуда не исчезли.

Геббельс о своем визите в столицу Польши:

«Стоит проехаться по Варшаве. Еврейские кварталы. Затхлые и утопающие в грязи. Восточные евреи. Это они. Беседа с Беком. О культурном обмене. Приветлив и лукав. Как все поляки. Не соглашаясь ни с чем, согласен на все. Этому искусству нам еще предстоит научиться. В этом поляки нас опережают. Пребывать в иллюзиях нам непозволительно. […] Далее о Пилсудском. Французы хотели помешать. Не удалось. Маршал действительно болен. Тем не менее говорил со мной около часа. Живо и обходительно. Наполовину азиат. Очень болен. Старый революционер. Старше Гинденбурга. Ясность солдата. Армия в целом хорошая вещь. Пилсудский объединяет Польшу вокруг себя. Великий человек и фанатичный поляк. Ненавидит людей и большие города. Деспот, как мне думается. Блещет юмором в беседе. По его желанию нас обоих фотографируют вместе»^{101}.