Враги Империи

— Приучить знатную молодежь Империи к альвийским богам и принципам жизни. Потом аккуратно привести их к мысли, что сущность их главной цели, Санкраля, и, соответственно, всеобщего благополучия сокрыта в альвийских королевских династиях. Так постепенно заменить идею о поиске Блистающего Короля на идею призвания в Империю альвийских мятежных королей или их потомков.

— Бредовая идея, — Гленард вздохнул.

— Но красивая, — возразила Элайна.

— Красивая, — согласился Гленард. — Если мы из него вытянули всё, что нужно, надо его аккуратно будить.

— Хорошо. Только посади его на стул, чтобы он ничего не понял. Потом мы с Элайной уйдем, и он проснется.

— Что? — Лазаинар потряс головой.

— Ты, кажется, немного задремал, — Гленард участливо посмотрел на альва. — Бессонная ночь?

— Да, — альв настороженно озирался по сторонам, — я поздно лег.

— Я знаю. Ты посещал графа Мареша. Я тебя видел, а потом и сам слышал, о чем вы говорили в кабинете. Я был за дверью.

— Как ты туда попал? — изумился альв.

— Мне это кресло не за красивые глаза дали, — Гленард пожал плечами. — И вопреки распространенному мнению не только потому, что я друг Императора. Хотя и это, конечно, сыграло свою роль, но если бы я был плох в своем деле, Славий меня бы сюда не позвал. Ближе к делу. Мы знаем всех твоих рыцарей, начиная с графа Мареша и госпожи Меган и заканчивая всеми рыцарями в трех кругах твоего ордена. Они все будут арестованы, каждый получит по заслугам. То же самое будет в Меддане, Плодэне, Глареане и везде, где вы уже начали свою работу.

— Тогда зачем я здесь? Если всё уже решено.

— Я хочу понять, Лазаинар, для чего тебе всё это. Я подозреваю, что конечная цель в том, чтобы вернуть твоих сородичей в Империю. Но в каком качестве? Хотите ли вы возглавить Империю, свергнув Императора? Хотите ли вы развязать очередную Альвийскую войну? Или вы просто хотите вернуться и жить, как все остальные подданные Империи?

— Как получится, — альв развел руками. — Нам хотелось бы, конечно, править этой землей, как это было сотни лет назад, до вашего прихода сюда, да и после него. Но я понимаю, что это уже несбыточная мечта. Вас слишком много, а нас слишком мало. Поэтому мне хотелось хотя бы преодолеть застарелую вековую ненависть людей к альвам и сделать возможным наше возвращение. Потому что…

— Потому что вы вымираете, — закончил мысль замявшегося собеседника Гленард. — Я служил на юге, Лазаинар, и знаю, какой сложной может быть жизнь в степи Мархфир. Говорят, вы там обустроились, даже построили что-то вроде города, тайно торгуя с Хортией и Глареаном. Я мог бы это пресечь, но не хочу. Я хочу донести до тебя мысль, что я тебе не враг, и не враг твоим сородичам. Я уважаю вашу историю и вашу культуру, которую я очень хорошо, для человека, знаю. Я знаю, что мы можем жить в мире. Мы уже так жили, рука об руку, после Первой альвийской. И если бы не идиот Астингар с его глупым восстанием, развязавшим Вторую альвийскую войну, возможно, жили бы так до сих пор. Я согласен, что между Второй и Третьей войнами люди вели себя с альвами по-скотски. Но их подталкивала к этому обида и горькие воспоминания о том, что творили шайки Астингара. Вторая альвийская стала великой трагедией и для людей, и для альвов, а Третья война завершила катастрофу.

— Ты хорошо знаешь историю.

— Я знаю историю. Но этого мало. Я хочу творить историю и исправлять ее ошибки. И, слава Богам, я сейчас имею такую возможность. Император хочет жить в мире с альвами, как и со всеми остальными расами. Я хочу мира с альвами и хочу исправить несправедливости, которые сотворили и мои предки, и твои. Мы сейчас вместе можем решить все проблемы и прекратить все взаимные обиды. Но для этого нужна воля обеих сторон. Мы готовы вас принять, но готовы ли вы смирить свою гордыню и вернуться в Империю? Не как отдельное автономное общество, но как верные подданные Империи и Императора?

— Если ты говоришь правду, Гленард, это можно обсудить, — Лазаинар задумчиво смотрел в пол. — Не все из нас хотят вернуться, но я вижу в этом нашу единственную возможность. Наша молодежь погибает в бессмысленных схватках с бандитами и кочевниками-зоргами. Наши женщины почти перестали рожать. Наши вожди из-за этого стали брать по нескольку жен сразу. Немыслимая ранее вещь! Если ты разбираешься в нашей культуре, то понимаешь.

— Понимаю.

— От безысходности умами овладевают глупые и опасные идеи. Как восстание, в котором участвовала Миэльори, например.

— Или как твой заговор?

— Или как мой заговор, — согласился Лазаинар. — Но я никого не собирался убивать.

— И я это учту. А откуда взялись деньги на оплату графу Марешу и остальным?

— Это наследство моего отца. Его последние остатки. Несколько драгоценностей, оставшихся еще со старых времен. Мне было безумно жалко их продавать, но другого пути не было.

— Сочувствую. Скажи, это была только твоя идея или идея ваших королей? Они вообще знают об этом? Ты сейчас со мной говоришь от себя, или и от них тоже?