Читаем «Враги народа» за Полярным кругом полностью

Примерно в часе хода на восток от Двуречья мы внезапно (маршрут проходил в тумане при ограниченной видимости) натолкнулись на большое ограждённое колючей проволокой пространство и поняли, что находимся на территории бывшего посёлка Малыш, показанного как жилой на карте 1955 года, и как развалины – на карте 1984 года.

Сейчас это огороженная двумя рядами колючей проволоки ровная площадка шириной 100–120 м и высотой около 60 м над уровнем Восточно-Сибирского моря, к которому она обрывается крутым скальным уступом (см. фото). Посреди неё находятся фундаменты и нижние венцы нескольких деревянных бараков, многочисленные железные бочки и полубочки, сваренные из них печки, разбросанные кирпичи и прочий мусор. Деревянные столбы, несущие проволоку, в основном упали или сильно наклонились. С востока ограждение проходит по бровке глубокой долины небольшой речки, в устье которой сформировался скальный каньон. В бровку врезан бревенчатый фундамент вынесенной за ограждение небольшой (2 на 2 м) избушки, открытой вниз (возможно, имевшей сторожевые или санитарные функции).

За пределами проволочного ограждения находится пять групп развалин с кирпичными печами, большим количеством железного лома, жестяных обручей, печек из бочек, бытового мусора, в том числе бутылок несовременной формы с маркировкой «завод имени Сазонова» (этот завод располагается и сейчас в пос. Сазоново Чагодощенского района Вологодской области – Авт.)

, вёдер без дна, красных и белых кирпичей. На белых видны клейма «НТШЗ Б С», они сделаны из довольно грубой глины с песком. Развалины густо заросли рудеральной растительностью («растущей близ жилья, на свалках» – Авт.). По-видимому, в развалившихся строениях жила охрана и руководство лагпункта.

Поднявшись по сложенному гранитами склону до высоты 240–260 м по размытой водой старой дороге, ранее использовавшейся гусеничным транспортом, мы обнаружили, что расположенная здесь выровненная площадка шириной около 700 м покрыта равномерной сетью геологических канав и отвалов высотой до 1 м вдоль них. Среди канав помещается сама шахта и деревянная вышка с блоком для подъёма клети с людьми и руды (см. фото). Примерно в ста метрах в канаве – меньший по размеру вход в вентиляционную (видимо) шахту, над которой сохранился деревянный ворот, аналогичный колодезному. Рядом с шахтами – более высокие белёсые отвалы из невыветрелых гранитных глыб, сверкающие под солнцем. Сами остатки механизмов окружены сложенными из гранитных блоков частично разрушенными стенками (см. фото). Из камней торчат столбы освещения. На поверхности множество досок, брёвен, мелкого железного лома, бочек, проволоки. Похоже, что здесь никаких работ после оставления разведки не проводилось.

В 25 км к западу от лагеря Малыш находится большой посёлок (27 домов на картах 1950-х гг.) Медвежка

, который до сих пор населён, являясь базой оленеводов оленеводческого хозяйства «Анюйское». Он стоит на обширной галечной косе – фрагменте голоценовой морской террасы и состоит из двух частей. Западная, у оконечности косы, и есть посёлок Медвежка, когда-то (в 1950-е-60-е гг.) крупный колхозный центр. Он основан в 1949 году в связи с переходом на осёдлость оленеводов колхоза «Турваургын» (Новая жизнь) Восточно-Тундрового района Чукотки [«Отчёт…» ]. Были построены здания правления колхоза, баня, амбулатория, жилые дома, школа-интернат, проведено электричество, показывались звуковые фильмы. Затем посёлок постепенно пустел, пока постоянных жителей в нём не осталось.

Сейчас сохранилось два больших склада, гостиница, где раньше размещали собранных по тундре с помощью самолёта Ан-2 детей перед отправкой их в школу-интернат. Кроме целых домов, здесь много развалин, разбитый ветродвигатель, огромные чаны для засолки рыбы, баня, тардохи или балаганы (якутские полуземлянки из обложенных дёрном вертикально стоящих брёвен) и т. д. Большую часть года в Медвежке работает фактория и живёт несколько рыбаков.

Перейти на страницу:

Все книги серии Международный полярный год

«Враги народа» за Полярным кругом
«Враги народа» за Полярным кругом

Сборник состоит из 11-ти очерков, объединенных общей темой – история репрессий против советских полярников и коренных народов Севера в годы большевистской власти.В основном очерке, одноименном названию сборника, впервые сделана попытка обобщить документально подтверждённые сведения о необоснованных политических репрессиях против советских полярников, приводятся сведения о более чем 1000 репрессированных.В очерке «Из каменного века – за колючую проволоку…» обобщены материалы о репрессиях против малых коренных народов Советского Севера. Обнаруженные Ф.Романенко архивные материалы позволили восстановить историю восстания ямальских ненцев в 1934 г.Отдельные очерки посвящены репрессиям против участников двух известных экспедиций в Арктике: по спасению группы итальянского генерала У.Нобиле, летавшего к Северному полюсу на дирижабле «Италия» в мае 1928 г., и советской экспедиции под руководством начальника Главсевмопути (ГУСМП) О.Ю.Шмидта на пароходе «Челюскин» в январе-апреле 1934 г. Первой попытке перевозки заключенных по арктическим морям посвящен очерк «Законвоированные зимовщики». В очерке «Об одном полярном мифе ГУЛАГа» опровергаются распространившиеся в последние годы сообщения о гибели в Арктике в 1934 г. парохода «Пижма» с заключенными на борту. Очерк «Ледяное дыхание триумфа» посвящён репрессиям против полярников во время и после работы дрейфующей станции «Северный полюс» в 1937–1938 гг., описаны репрессии против участников полюсной экспедиции Севморпути 1937 г. По вновь обнаруженным архивным документам МВД, МГБ и других ведомств восстановлена история секретных работ по поискам радиоактивных руд в Центральной Арктике в послевоенные годы. В очерке «Урановые острова ГУЛАГа в Восточной Арктике» описаны лагерные пункты Чаунского ИТЛ в низовьях Колымы и в районе Певека, где проводилась разведка и добыча радиоактивных руд. Анализируются данные о географическом расположении наиболее северных лагерей ГУЛАГа.В статьях сборника использован много неизвестных ранее архивных материалов, он обильно иллюстрирован.

Сергей А. Ларьков , Сергей Алексеевич Ларьков , Фёдор Александрович Романенко , Федор А. Романенко

История / Образование и наука / Документальное / Биографии и Мемуары
Ледокол «Ермак»
Ледокол «Ермак»

Эта книга рассказывает об истории первого в мире ледокола, способного форсировать тяжёлые льды. Знаменитое судно прожило невероятно долгий век – 65 лет. «Ермак» был построен ещё в конце XIX века, много раз бывал в высоких широтах, участвовал в ледовом походе Балтийского флота в 1918 г., в работах по эвакуации станции «Северный полюс-1» (1938 г.), в проводке судов через льды на Балтике (1941–45 гг.).Первая часть книги – произведение знаменитого русского полярного исследователя и военачальника вице-адмирала С. О. Макарова (1848–1904) о плавании на Землю Франца-Иосифа и Новую Землю.Остальные части книги написаны современными специалистами – исследователями истории российского мореплавания. Авторы книги уделяют внимание не только наиболее ярким моментам истории корабля, но стараются осветить и малоизвестные страницы биографии «Ермака». Например, одна из глав книги посвящена незаслуженно забытому последнему капитану судна Вячеславу Владимировичу Смирнову.

Никита Анатольевич Кузнецов , Светлана Вячеславовна Долгова , Степан Осипович Макаров

Приключения / Биографии и Мемуары / История / Путешествия и география / Образование и наука

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное