Враги России

Руководство вермахта, видимо, все еще не хотело признавать близость конца и поэтому не создавало на дальних подступах к Берлину систему оборонительных сооружений. Гитлеровское командование не могло допустить, что наши войска подойдут к Берлину. Командование вермахта ощутило нехватку боеспособных резервистов для пополнения фронтовых частей и начало массовую мобилизацию нестроевиков – инвалидов, лиц пожилого возраста, имевших раньше броню. Кроме того, был объявлен набор в ополчение мальчишек 14–16 лет, которые назывались „фольксштурмом“ – народным штурмом. Сами немцы этих юнцов в гражданской одежде, только с повязкой на руке, не без юмора называли „фольксвинд“ – народный ветерок. Их бросали на так называемые Зееловские высоты – небольшие холмы на левом берегу Одера перед фронтом нашего наступления на Берлин. Этих детишек разместили в небольших одиночных окопах, глубиной около полутора метров и в поперечнике тоже 1,5 м. Их вооружили панцерфаустами, которыми они должны были уничтожать наши танки. По сути дела, они были обречены на смерть, ибо не могли отступить из окопов на открытой, хорошо простреливаемой местности. Первую волну наших танков они на некоторое время сдержали, так как наша артиллерия не сразу смогла выбить их из окопчиков. Но когда вступили в бой наши тяжелые танки „ИС“, линия обороны на Зееловских высотах была прорвана, и наши полевые части хлынули на Берлин. Оставшихся в окопах фольксштурмовиков в плен не брали. В моей памяти о тех боях осела одна яркая сцена.

К нашему комбату подвели одного такого трясущегося подростка. Комбат спросил немчика на ломаном немецком языке: „Где твой дом?“ Жестами и словами тот объяснил, что где-то рядом. Тогда комбат приказал ему бежать к „муттер“ и, поддав ногой, направил в сторону, где жила его мать, добавив широко бытовавшую фразу „Гитлер капут“.

Когда наши войска вошли в Берлин, то обнаружили, что город страшно пострадал, не от наших артобстрелов, а от массированных ударов американской авиации. Всюду были видны воронки от тяжелых бомб, обгорелые остовы разрушенных домов, уничтоженные кварталы. Нас поразили развешенные на окнах уцелевших зданий белые тряпки, в том числе простыни, наволочки и даже белое женское белье. Как нам потом объяснили немцы, это был знак капитуляции того или иного дома, объявленной жителями еще до подписания официальной капитуляции Берлина 2 мая.

В конце войны в городе было голодно. Суточная пайка хлеба равнялась 200 г. Во время боев за город регулярное снабжение столицы Рейха было полностью парализовано. Наши солдатские кухни подкармливали местное население. Эти акции начальство поддерживало. Можно было видеть, как около наших полевых кухонь выстраивается очередь немок с котелками в часы наших обедов. Однажды я заметил пожилого (по моим понятиям тех лет) нашего солдата, около которого стояла маленькая девочка с протянутой рукой. Он вынул из кармана шинели кусок пайкового рафинада и протянул ей, сказав достаточной громко, так что я мог расслышать: „А чем дитя виновато?“

Никакой ярко выраженной враждебности к нашим военнослужащим я не наблюдал и не слышал от других».

Заключая размышления об этой стране, еще раз отмечу, что Германия временами становилась и потенциально может быть врагом России, но врагом не антагонистическим, с которым возможны и компромисс, и дружба.

Китай

Зачем Ши Хуан строил Великую стену и зачем Дэн Сяопин ее восстанавливал?

Знойное азиатское лето. Я стою на Великой Китайской стене. Иначе говоря, на том сооружении, которое местные жители называют Ванличанчен – стена в 10 000 ли (длина стены примерно 6000–8000 км). Сооружение не только величественно, но и красиво. Извиваясь многокилометровой змеей, она с определенным тактом, свойственным восточной архитектуре, вписывается в горный пейзаж. Говорят, это единственное сооружение на Земле, которое можно увидеть даже с Луны.

Насчет Луны не знаю, но через некоторое время мне удалось действительно увидеть ее с многокилометровой высоты, когда «Боинг-767» уносил меня обратно в Россию.

Большинство справочников и учебников по истории Китая описывают историю Стены следующим образом. Строить ее повелел первый китайский император Цинь Шихуан (Ши-хуанди), известный как объединитель земли китайской. Задача Стены состояла в том, чтобы обезопасить себя от угрозы с севера, от постоянных набегов кочевых племен. На грандиозной стройке трудилось 500 тысяч рабочих. Посылали по разнарядке в добровольно-принудительном порядке, так же, как в СССР гоняли на картошку и иные разновидности советской барщины.

Стена имела зубчатые ограждения и сторожевые башни. Их устанавливали таким образом, чтобы с каждой были видны две соседние. Это позволяло передавать сообщения огнем или подобием флажкового телеграфа.