Враги целуют жадно (СИ)

От ее слов он дернулся, как от удара хлыстом. Запрокинув голову, загоготал в потолок. В подобной ситуации – паскудной и нелепой, он оказался впервые. И как выпутаться теперь из этого дерьма, даже не представлял.

Но его трясло… дико лихорадило от простой истины:

«Издевается! Эта дрянь еще и издевается! Смеётся, глядя мне в глаза!»

Рассвирепев в одночасье, и страстно желая поставить выскочку на место, Вадим пленил ладонями ее лицо. Угрожающе навис над ней и глухо рыкнул:

- Молодец, Стеклова! Узнала все, что хотела? А теперь… забудь!

- Я не…

- Ты с кем потягаться решила, а? – холодно отчеканил он, не повышая голоса. – Да, это был я! Да, цветы от меня! Но если об этом узнает хоть одна живая душа… хоть кто-то, кроме нас с тобой… я тебя уничтожу!

- Не смей мне угрожать! – яростно зашипела Аня, скидывая с себя его руки. – Я здесь не для того, чтобы оскорбления твои выслушивать!

- В таком случае, для чего ты здесь? – иронично фыркнул Вадим. – Зачем меня преследуешь? Аж в туалет за мной приперлась, бедненькая!

Аня замолчала. Усталый вдох сорвался с ее губ, вместе с признанием:

- Чтобы наедине поговорить. Не хотела тебя на публике позорить.

Збруев застыл, переваривая услышанное. Все не мог поверить собственным ушам. Стеклова тем временем продолжала:

- Я не знаю, зачем ты это сделал. Не знаю, что задумал. Но лучше откажись от своей затеи. Не лезь ко мне, и в ответ я сохраню нашу маленькую тайну. В противном случае… тебе не понравится, если я начну… защищаться!

Закончив, Аня впихнула в его ладонь ту саму открытку из букета и направилась к выходу. Но у самой двери остановилась. Обернулась.

- Совсем забыла, - она медленно осмотрела его с ног до головы. – Извинения твои - если это конечно извинения, а не спектакль, я все равно не принимаю. Букет отнесла в деканат и подарила секретарю ректора. Всего ХОРО-ШЕ-ГО!

«Вот ведь… зараза!»

Переполненный злостью, Вадим чуть не стер зубы в порошок, желая остановить ее. Но… неожиданно Стеклова остановилась сама. Едва приоткрыла дверь, но тут же захлопнула ее. Отпрянула в сторону.

Затем, бросив недовольный взгляд на Вадима, нервно улыбнулась:

- Лучше ты первый иди!

- Еще по приказывай мне!

- Ладно. Как хочешь.

Хмыкнув, она принялась разглядывать свои ногти. Збруев же почувствовал неладное. Подозрительно прищурившись, потребовал объяснений:

- В чем дело?

- Там черти, - недовольно скривилась Аня, - Ксюшу твою сюда несут!

Тому, что произошло потом, объяснения Вадим не находил. Казалось бы, возьми и выйди навстречу своей девушке. Уведи ее отсюда. Избавь от подозрений и приступов ревности. Не дай увидеть себя в компании Ани.

Но… вместо этого, с трудом понимая, что творит, он настиг Стеклову. А мгновение спустя, запихнул брыкающуюся выскочку в первую попавшуюся кабину, впечатал в стену, зафиксировал своим телом… зажал рот ладонью и тихонько шепнул на ухо:

- Ни звука!

Глава 10

Все произошло слишком быстро. Слишком стремительно, чтобы понять.

Чтобы осознать и хотя бы попытаться… воспротивиться. Или закричать.

Всего мгновение назад Аня морально настраивалась на стычку с Полозовой, ведь та должна была вот-вот появиться в дверях, а теперь… шокированная и обескураженная… плененная и обездвиженная… она оказалась намертво пришпилена к стене в одной из кабинок туалета. Вадим удерживал ее в ловушке, вдавливая в холодный жесткий бетон всем своим немалым весом. Надежно фиксировал собственным телом, на корню пресекая любую ее попытку шелохнуться. Дезориентированная и до чертиков взволнованная, она могла лишь беспомощно мычать в его ладонь, плотно прижатую к ее рту, к губам, и испепелять ублюдка разъяренным взором. А в ответ… безвозвратно тонуть в его темных глазах. В расширенных зрачках.

Забыв обо всем, растворяться во взгляде своего врага - диком, посоловевшим, немигающем. Он действовал на Аню странно. Лишал воли и порождал предательскую дрожь в каждой клетке ее напряженного наэлектризованного тела. Заставлял сердце беспокойно замирать в груди, а потом срываться в галоп, сотрясая мощными толчками грудную клетку. Это пугало и злило одновременно. Вынуждало негодовать и кипеть от гнева, восклицая:

«Чертов мажор! Как он смеет прикасаться ко мне? Чтоб он провалился!»

Вадим, к слову, тоже спокойствием не отличался. Он хмурился, удерживая Аню в своем плену. Надрывно пыхтел, опаляя девушку горячим дыханием.

Прижимался к ней все плотнее и плотнее. Толи неосознанно, толи намеренно. Но факт оставался фактом – даже сквозь слои одежды Аня ощущала все рельефы его торса. Каждую впадинку. Каждую мышцу.

А еще жар, исходящий от его тела. Жар, перетекающий и ей под кожу.

Как раскаленная ртуть. Как губительный яд. Как смертоносная отрава.

«Да что же это? Что со мной творится? Я будто… собой не владею!»