Врата Аида

По словам все того же представителя правительства, в качестве «акта доброй воли» президент намерен помиловать тех, кто обвиняется в преступлениях, связанных с сохранностью ресурсов: например, воспрепятствование доступу к нефтяным полям и проникновение на территорию заповедников и приковывание себя к подлежащим вырубке деревьям. На вопрос о том, относится ли это помилование к совершившим преступление насильственного характера, конкретного ответа от представителя Белого дома не последовало.

Сенатор Сотт (штат Массачусетс) назвал это заявление «ужасающе очевидной и циничной попыткой заклятого врага окружающей среды завербовать себе сторонников из числа тех, кого он долго игнорировал».

О том; где именно в Вашингтоне пройдет конференция, будет объявлено позже».

Насупившись, словно учительница начальной школы, пытающаяся вдолбить что-то самому слабому из своих учеников, Мария бегло просмотрела статью.

— Ну и?..

— Он, наверное, рехнулся, — сказал Джейсон. — У него не больше шансов помириться с этими людьми, чем у тебя — утихомирить гремучую змею.

Отложив наконец газету в сторону, она посмотрела на него с некоей смесью досады и изумления.

— Кто «рехнулся» — ваш президент? А ведь вы так оскорбились, когда мы, европейцы, первыми это заметили. Думаешь, он сильно отличается от любого другого политика? Да каждый на его месте был бы готов простить самое массовое убийство в вашей истории, если бы полагал, что это поможет ему переизбраться на новый срок.

— Как Джимми Картер, пытавшийся договориться с Ираном об освобождении американских заложников? Следующие выборы он проиграл, осмелюсь напомнить.

Она улыбнулась.

— Возможно, такова теперь твоя роль — давать политические советы?

Женщина встала, прошла к столу с блюдами, выбрала грушу и вернулась обратно. Прежде чем сесть, с наслаждением впилась в фрукт зубами.

— И что ты предлагаешь?

Питерс положил газету на стол, сочтя тему исчерпанной.

— Если Эдриан и я отправимся…

Она протянула ему грушу.

— Если ты, Эдриан и яотправимся.

Груша растеклась во рту сочным сиропом. Как и большинство итальянских фруктов, она была свежей, ароматной и в должной степени зрелой — такой вкусной, что у Джейсона зародилось подозрение: а нет ли у итальянцев специального агентства, которое производит синтетические фрукты. Ничего более вкусного от Матушки Природы пробовать ему еще не доводилось.

Проглотив кусочек груши, он сказал:

— Смотри сама. Эно был прав: если газ поступает из Кум или Байи, кто-то должен за этим присматривать.

— Это уже факт?

Не замеченный ни Джейсоном, ни Марией, из своего укрытия в дальнем конце зала, где он также «читал» газету, появился Эдриан.

— Да уж, бдительность — на самом высшем уровне, — промолвил он с тайным злорадством. — При желании тебя уж с дюжину раз можно было убить. Совсем не обращаешь внимания на то, что творится вокруг. — Он указал на наполовину съеденную грушу. — Или слишком занят поглощением запретных плодов в этом саду?

Шотландец был прав: Джейсон едва замечал других посетителей столовой, любым из которых мог оказаться сам Еглов, укрывающийся за экземпляром «Ла Републики».Он чувствовал себя таким умиротворенным, таким счастливым после ночного секса, что немедленно позабыл о темном мире, где невнимательность зачастую влекла за собой необратимые последствия.

Пока Эдриан запечатлевал покровительственный поцелуй на щеке Марии, Джейсон осмелился вообразить себе, всего на секунду, жизнь, в которой не нужно было, рискуя свернуть себе шею, оглядываться через плечо. Жизнь… во многом похожую на ту, которой он и Лорин планировали жить прежде, чем ее у него забрали.

Размышления разбились, как оброненный на кирпичный пол хрустальный бокал, когда Джейсон понял, что Грэм о чем-то его спрашивает.

— Профессор Каллиджини вам хоть как-то помог? Стало быть, можем ехать? Куда? В Байю? Нам понадобится специальное снаряжение?

Последний вопрос окончательно вернул Питерса в суровую реальность.

— Согласно последним данным геологоразведки, с газом там все о’кей. Однако же, дабы исключить даже малейший риск, я попросил Марию заказать парочку воздухосборников. Они будут ждать нас на месте.

— И что же это за «место»? — пожелал уточнить Эдриан.

— Неаполь. Мы можем быть там всего через несколько часов.

Они уже выходили из зала, когда Джейсон оглянулся на стул, на котором осталась лежать «Геральд трибьюн». Было что-то такое в этом собрании в Вашингтоне… что-то… Мысль еще не созрела, и торопить ее не стоило. Опыт подсказывал, что, дойдя до нужной кондиции, она сама упадет из подсознания.

Он лишь надеялся, что это случится не слишком поздно… для чего?

Глава 33

Тэйлор-стрит, 114

Квинс, Нью-Йорк

Тот же день