Врата доверия

- Верно ли, отче, что искровые светильники зажигаются из центрального нефа?

- Как принято во всех храмах, премудрый.

- Стало быть, днем этот балкон освещен солнечным светом, а после заката служитель сперва зажигает искру, и лишь потом входит на балкон?

- Конечно, премудрый.

- Значит, никто не видит скульптуру Праотца Кристена в темноте?

- Было бы странно прийти к святыне и не увидеть ее из-за темени.

- Отче, вы позволите мне поставить маленький опыт?

Получив согласие, пророк попросил Гериона:

- Позвольте ваш плащ, милый друг.

Тем временем нищий совершенно утратил покой. Он рыскал по балкону, как зверюга в клетке, издавал злое бормотание и так скреб свои руки, будто хотел ободрать с них кожу и уподобиться скульптуре Праотца. Изо всех сил стараясь не замечать нищего, Герион расстегнул серебряную фибулу, скинул бархатный плащ и с низким поклоном подал его пророку.

- Будьте добры, держите один край, а я -- другой. Вы же, отче, придержите ткань по центру.

Трое простерли плащ над головой скульптуры и опустили по краям на манер шатра. Густая тень накрыла Праотца Кристена.

- Глядите на свечу, друзья!

Герион ахнул. В темноте стало заметно, что свечу опоясывают тончайшие лучи света -- не прямые, а изогнутые, как лепестки цветов! Цветок, сотканный из красных лучей, был самым крупным: его лепестки упирались в животы южан. Цветок из голубых лучей имел пару футов в поперечнике и целиком помещался внутри красного. А самый крохотный цветок состоял из белесых едва заметных лучиков и жался к самой свече, будто надетая на нее корона. Что же до свечи... она источала призрачное, едва видимое мерцание.

Герион попятился и выронил плащ. Отец Лорис в изумлении уставился на Пророка:

- Как вы догадались? Видели это во сне?

- Нет, отче. Просто мне выпала удача ознакомиться с "Божественной механикой". Я узнал, что Праотец Кристен уделял много времени изучению Мерцающих Предметов, и допустил, что скульптура должна отражать этот факт.

- Вы воистину...

Отец Лорис не успел выразить восторг: нищий прервал его отчаянным воплем.

- Аа-аа! Плохо-оо! Не могу. Не могу-ууу!

Впиваясь ногтями себе в лицо, он кинулся к выходу, на лестницу. Споткнулся, потерял равновесие, скатился по ступеням...

- Так и надо, - злорадно усмехнулся Герион, но пророк с отцом Лорисом поспешили на помощь бедняку.

Едва его подняли на ноги, как он заорал: "Пр-ррочь!", - и рванулся к выходу из храма, поскользнулся на мозаичном полу, пребольно грохнулся на спину. Его снова подняли и бережно под локти вывели на площадь.

Там было свежо, моросил дождь. Растирая влагу по лицу, нищий пришел в себя.

- Я ж говор-ррил... Не надо мне в собор!

- Прости меня, - сказал пророк. - Я не желал тебе зла.

- Добр-рохоты идовы...

- Я действительно хотел тебе добра.

Пророк вложил монету в дрожащие пальцы нищего. Тот поднял ладонь, блеснул чеканный золотой эфес.

- Др-ряяянь... - простонал нищий и шарахнулся в сторону, выронив монету.

- Постой! - крикнул пророк. - Как тебя зовут-то?

Но нищий уже исчез среди толпы.

Герион подобрал эфес и вернул пророку. Сказал:

- Душа этого отребья - такая же гниль, как его лохмотья. Недаром он ошалел при виде святыни. Тень Идо владеет его сердцем!

Пророк покачал головой:

- Не будьте так строги, мой друг. Просто бедолага раньше не видел Предметов.

- Зрелище слишком потрясло его, - согласился отец Лорис.

- В отличие от вас, отче, - сказал пророк. - Вы удивились моей догадливости, но не тому, что свеча Кристена мерцает. Вы уже знали тайну?

- Это же мой собор, - с достоинством произнес священник.

- Однако раньше времени не выдали своего знания... Полагаю, отче, вы -- первые врата?

Священник поклонился:

- Проницательность делает вам честь, премудрый.

- Могу ли я полюбопытствовать о вашем решении?

- Вы прошли врата, премудрый. И вы, славный.

Герион застегнул плащ с видом самодовольства. Иного он и не ждал.

- Как ни странно, - добавил отец Лорис, - тот бедняк тоже прошел первые врата. Жаль, он этого не знает.

К данной минуте у проницательного читателя наверняка назрел не один вопрос.

Что это за Ямы, которыми пугали нищего драчуны?

Отчего священник назвал себя вратами?

Какое имя, в конце концов, носит пророк?

Правда ли, что подобострастие Гериона выглядит несколько наигранным?