Врата Мёртвого Дома

– Нет, я боюсь, что, узнав о них, ты подвергнешь свою жизнь опасности: не все события и поступки, хранящиеся в моей памяти, были благородными.

Старик откинул голову назад и усмехнулся:

– Если бы оно было действительно так, то ты заслуживал бы моей мантии в большей степени, чем ее нынешний владелец. Прости мне дерзкую просьбу.

В комнату вернулся капитан Турка, неся с собой маленький сундучок из закаленного дерева песчаного цвета. Он поставил его на стол перед хозяином: танно открыл крышку и опустил руку.

– На месте сегодняшней Рараку было когда-то море, – сказал он, вынимая из сундучка бесцветную морскую раковину. – Такие сюрпризы до сих пор можно отыскать в Священной пустыне – они говорят нам о том, где раньше располагались древние берега. Эта раковина помнит старую песню своего моря, а все остальное я нашептал ей сам, – он поднял глаза, встретившись ими со Скрипачом, а затем пояснил: – Свои собственные песни, которые обладают огромной силой. Пожалуйста, прими этот подарок в благодарность за спасение жизни и чести моих внучек.

Взяв раковину из рук священника, сапер поклонился.

– Спасибо тебе, танно Бродящая Душа. Твой подарок обеспечит мне защиту?

– В некотором роде, – улыбнувшись, ответил священник. Через мгновение он встал со своего места и объявил: – Не смеем тебя больше задерживать, Разрушитель Мостов.

Скрипач тоже быстро поднялся.

– Капитан Турка проводит тебя до дверей, – произнес старик, отступив назад и положив руку на плечо сапера. – Кимлок Бродящая Душа благодарит тебя.

Держа волшебную раковину в руках, Скрипач расстался со священником. Прохладный влажный воздух сада остудил его разгоряченное лицо.

– Кимлок? – в недоумении пробормотал он себе под нос. Провожая сапера до задних ворот парка, капитан Турка пробасил:

– Его первый гость за одиннадцать лет. Ты осознаешь честь, Разрушитель Мостов, которая была тебе оказана?

– Вполне, – сухо ответил Скрипач. – Просто он очень любит своих внучек. Ты! сказал – одиннадцать лет? Тогда, наверное, последним его гостем был...

– Верховный кулак Малазанской империи – Дуджек Однорукий.

– Тот самый, который обсуждал возможность бескровной сдачи Каракаранга – священного города культа танно. Кимлок приказал ему уничтожить малазанскую армию, причем абсолютно. Несмотря на приказ, Дуджек капитулировал, и теперь его имя является объектом пустых угроз.

Турка фыркнул:

– Он открыл ворота города потому, что ценил человеческие жизни выше всего остального. Он выяснил положение дел в империи и осознал, что гибель тысяч жителей абсолютно ничего не изменит. В результате Малаз получил то, что желал, а хотел он Каракаранг.

Скрипач поморщился и с едкой усмешкой произнес:

– Если бы это подразумевало необходимость перенести Тлан Аймасс в Священный город, чтобы превратить его в некое подобие Арена, то нам, вероятно, пришлось бы поступить точно так же. Я сомневаюсь, что даже волшебство Кимлока смогло бы удержать Тлан Аймасс на своем месте.

Они остановились у ворот сада. Легко отворив их, Турка взглянул на Скрипача: в его умудренных опытом глазах отражалась боль.

– Так сделал и Кимлок, – сказал он. – Кровопролитие в Арене развязало жажду крови в империи...

– То, что случилось во время восстания в империи, было ошибкой, – внезапно вскричал сапер. – Логросу Тлан Аймассу не поступало никаких приказаний.

Единственной ответной реакцией Турка на это была горькая усмешка. Показав рукой на дорогу, он произнес:

– Иди с миром, Разрушитель Мостов.

Кипя возмущением от царящей в мире несправедливости. Скрипач покинул гостеприимный дом.

Увидев Скрипача, Моби с бешеным визгом кинулся ему навстречу из дальнего угла комнаты. Он яростно хлопал крыльями, пытаясь обнять хозяина своими неуклюжими руками. Ласково ругая и отталкивая от себя зверька, которой в порыве нежности был способен задушить даже более крепкого человека, сапер пересек порог и закрыл за собой дверь.

– А я уж было начал волноваться, – отозвался из темного угла комнаты Калам.

– Немного сбился с пути.

– Какие-то проблемы?

Скрипач пожал плечами, снимая дождевик и оставаясь в отделанном кожей жилете.

– А где все остальные?

– В саду, – ответил, перекосившись, Калам.

Пытаясь не привлекать внимания, Скрипач остановился, засунул руку в задний карман и достал оттуда украдкой волшебный подарок танно. Решив не посвящать Калама в детали своего путешествия, сапер спрятал раковину в узел с запасными рубашками.

Усадив Скрипача за стол, убийца налил ему полный кувшин водянистого вина, а затем дополнил свой.

– Ну что?

– Все стены в городе сплошь покрыты символами. Я полагаю, не пройдет и недели, как улицы окрасятся в цвет крови, – ответил Скрипач, делая большой глоток.

– Я купил лошадей, мулов и снаряжение. К тому моменту мы будем уже около Одана. Там, я думаю, гораздо спокойнее, чем здесь.

Скрипач взглянул на своего компаньона: его темное, грубое лицо едва виднелось в редких лучиках света, пробивающегося через плотно зашторенное окно. На изрытой крышке стола перед убийцей лежала пара ножей, а рядом – точильный камень.

– Может, ты и прав, – проговорил Скрипач, – а возможно, что нет.