Врата судьбы

Дамарис Холлинстоун, как известно в свете, одна из самых богатых наследниц в Англии. По условиям завещания, оставленного ее отцом, она не может войти в права наследства, пока ей не исполнится двадцать один год. Или, — добавил он с расстановкой, — пока она не выйдет замуж с моего согласия и одобрения. Вздумай она выйти замуж раньше или против моей воли, она унаследовала бы по завещанию менее одной десятой части состояния. Это вполне приличная сумма, но не сопоставимая с тем, что она теряет, ибо остальное в этом случае наследуют кузены. Понсфорт начал свои ухаживания полгода назад. Дамарис тогда только исполнилось девятнадцать. Девочку, не знающую жизни, конечно, поразил такой важный кавалер. Победа далась Понсфорту легко. Но когда речь зашла о браке, я счел своим долгом воспрепятствовать: я-то знал, как знают все вокруг, образ жизни его светлости. Тем не менее я разъяснил влюбленным, что вовсе не собираюсь доводить их до отчаяния. Если милорд Понсфорт и леди Холлинстоун не изменят свои намерение через полтора года, — до срока уже остался год, — я не стану возражать против их союза.

Дамарис согласилась ждать. Понсфорт был груб со мной в разговоре с глазу на глаз и таким образом выдал свои намеренья. Впрочем, я никогда не заблуждался относительно его истинных целей. В конце концов он был вынужден подчиниться моему условию и спросил, согласен ли я на их помолвку. Я отвечал, что не властен запретить ее. Я уповал на то, что время раскроет Дамарис глаза на истинную суть его светлости. У меня сложилось такое впечатление, — добавил он задумчиво, — что она наконец-то все поняла. Неделю тому назад, — продолжал баронет с мрачной улыбкой, — произошло нечто такое, что раскрыло глаза и ей и мне. Это происшествие насторожило меня, вот почему я предупреждаю тебя.

Милорд Понсфорт явился ко мне. Он был в отчаянии и не владел собой. Поскольку я осведомлен о состоянии его дел, меня ничуть не удивил ни сам визит, ни его цель. Милорд Понсфорт испрашивал моего согласия на то, чтобы свадьба состоялась немедленно. Он был очень возбужден, доводы его на сей раз звучали весьма убедительно, Я отвечал, что мой долг по отношению к Дамарис и к ее покойному отцу, чью волю я представляю, не изменять решения, принятого полгода назад. Понсфорт высокомерно и зло потребовал объяснить, на каком основании я возражаю против его брака с Дамарис, одобренного светом. Я просил его не оказывать на меня давление, хоть отнюдь не сожалел, что он настаивает на своем. Будучи прекрасно осведомлен о состоянии дел милорда, я знал, что он целиком в моей власти.

— Хорошо, — отвечал я. — Я сообщу вам о своем решении, но в присутствии Дамарис.

Я позвал Дамарис, а когда она явилась, сообщил ей причину визита его светлости. Дамарис заявила, что полностью согласна со своим избранником, и обвинила меня в злоупотреблении властью, которой облек меня ее покойный отец.

— Погоди, Дамарис, — сказал я, — милорд Понсфорт пожелал, чтобы я изложил причины, препятствующие браку. Так послушай же, что я скажу.

Понсфорт стоял у окна, и Дамарис, как бы желая подчеркнуть свое полное безразличие к моим словам, подошла к Понсфорту и встала с ним рядом. Он обнял Дамарис за плечи, словно защищая ее от меня. Поистине трогательная сцена! Однако дело ею не закончилось.

— Из побудительных причин я назову лишь две наиболее весомые, — начал я. — Первая: лорд Понсфорт не подходит тебе по возрасту, он почти на пятнадцать лет старше тебя, Дамарис. Вторая: я твердо убежден, что его светлость сватает не столько мою племянницу, сколько ее наследство.

— Низкая ложь! — вскинулся Понсфорт.

— Буду только рад, если вы разубедите меня, — продолжал я, — Вы хотите сказать, что наследство Дамарис для вас ничего не значит?

— Клянусь — ничего! — воскликнул Понсфорт.

— Следовательно, ваша любовь к Дамарис совершенно бескорыстна? Неужели вы, милорд, согласны взять в жены бесприданницу?

— Конечно! — бросил он сгоряча. — Слово чести!

— Вы щедры на клятвы, — заметил я, — но чем вы докажете правоту своих слов?

— Вам нужны доказательства? — спросил он, сразу изменившись в лице.

Он сразу сообразил, что я подстроил ему ловушку.

— Все в вашей власти, — заверил я его. — Надеюсь, вы помните условия завещания? Я не могу навязывать вам своей воли, раз вы оба настаиваете на вступлении в брак. Мне остается лишь воздержаться от дальнейших высказываний и приступить к разделу наследства. Поскольку оно для вас ровным счетом ничего не значит, поскольку ваша любовь бескорыстна и вам нужна только Дамарис, женитесь на ней вопреки моему запрету, и Бог дарует вам радость взаимной любви.

Сэр Джон помедлил и грустно покачал головой.