Врата Царства

Но ведь путь от полного эгоизма, выражающегося в корыстолюбии, до альтруизма (жизни ради других) – длителен и непрост. Самоотверженная любовь к людям должна дойти до совершенства – и лишь достигнув такого состояния, человек становится «пригодным для Царства Божьего», способствуя утверждению его на земле и готовясь войти в него (в мир высших, светлых духов) после оставления физического тела:

Сия есть заповедь моя, да любите друг друга, как я возлюбил вас.

Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих. (Иоан. 15, 12–13)

Именно любовью, проявляющейся в полном самопожертвовании, возлюбил Иисус не только друзей, но и врагов своих. И такую любовь завещал он своим ученикам. Такая любовь, наполняя сердце и преображая нашего внутреннего человека, как раз и открывает перед нами врата Царства Божьего:

В доме Отца моего обителей много. А если бы не так, я сказал бы вам: я иду приготовить место вам…

А куда я иду, вы знаете, и путь знаете. (Иоан. 14, 2–4)

Каков же этот путь, ведущий в «дом Отца» – в Царство Небесное?

Это – путь не только подражания Иисусу, но и теснейшего с ним единения, доходящего, в любви к Богу и людям, до прямого отождествления с Мессией:

…Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня. (Иоан. 14, 6)

Из всего содержания проповеди Иисуса на Тайной вечере следует, что он говорит о Пути Любви, приводящем к Отцу. Путь Любви, Истина Любви и Жизнь в Любви – вот сердцевина учения Иисуса. Это и есть то новое – та «новая заповедь», для возвещения которой он пришел в мир. Взаимная любовь есть также и единственно верный и несомненный признак его учеников:

Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга.

По тому узнают все, что вы мои ученики, если будете иметь любовь между собою.(Иоан. 13, 34–35)

Согласно сказанному здесь, учеников Иисуса, исповедующих истинную веру, идущих истинным путем и живущих истинной жизнью, можно узнать не по «воцерковленности», не по принадлежности к той или иной ветви Христианства, не по «сложению перстов», иконопочитанию или аскетизму, но… единственно только по их взаимной братской любви!

В 13–17 главах Евангелия Иоанна, заключающих в себе последнюю прижизненную беседу Иисуса с учениками, производные от глагола «любить» встречаются 33 раза!..

В связи со сказанным, обратимся к учению Иисуса о воскресении – «восстании из мертвых»:

…Сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят,

И умереть уже не могут, ибо они равны Ангелам и суть сыны Божии, будучи сынами воскресения. (Лук. 20, 35–36)

О каком воскресении тут говорится? Если о «всеобщем» – в конце дней, перед Страшным судом, – то ведь оно, согласно наиболее распространенному пониманию, произойдет по действию Божьему без какого-либо собственного усилия воскрешаемых. Ожившие, после восстановления их тел и возвращения душ в эти тела, восстанут из могил…

Тогда почему же тут сказано о «сподобившихся достигнуть… воскресения»? Какое «достижение» здесь имеется в виду?

В текстах Нового Завета слова «живой», «мертвый» и «воскресший» («оживший») далеко не всегда совпадают с понятиями о физической, биологической жизни и смерти. Например, Ангелу Сардийской церкви Иисус говорит:

Знаю твои дела; ты носишь имя, будто жив, но ты мертв. (Откр. 3, 1)

Совершенно понятно, что творящий «дела» в земном мире не мертв физически. Здесь подразумевается смерть в духовном смысле, то есть полное бесчувствие к духовному плану бытия, подобное нечувствительности физического мертвеца – к материальному миру. Точно так же, когда Иисус повелевает ученику:

…Предоставь мертвым погребать своих мертвецов. (Матф. 8, 22)

– он говорит о мертвецах не физических, но духовных.

Отец блудного сына из притчи Иисуса, вновь обретя сына, восклицает:

…Этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся! (Лук. 15, 24)

Отсюда видно, что можно быть «мертвым» не в обычном смысле, но по отношению к чему-либо конкретному (в данном случае – по отношению к общению с отцом, к жизни в единстве с ним).