Врата Валгаллы

— Я сам пилот, и я представляю, что такое — шесть вылетов в сутки. Два инсульта прямо в кабинах. Обоим — по двадцать пять. Я каждый день принимаю кассеты с самописцев: комэски не могут поставить роспись, у них трясутся руки. Гросс ходит, держась за стенку коридора. Эстергази слепнет, а я не могу отправить его вниз, потому что у меня нет не только лучшего пилота, но даже вообще лишнего.

— Лучший снайпер у вас всё ещё Эстергази? Или ремесленная хватка опрокинула наконец княжеский гонор?

Тремонт сморгнул, сообразив должно быть, что преступил границу допустимого.

— Княжеский гонор пока на высоте. Гросси отстаёт… прилично. Да и в общем зачёте Шельмы против Кинжалов выглядят повеселее. Выглядели, во всяком случае, до вчерашнего дня.

— Я подал Императору представление на рыцарские звания и Серебряных Львов для лучшей эскадрильи, — задумчиво молвил вице-адмирал. — И это оказались, само собой, Шельмы. Нас могут не понять.

Чиф лётной части по-волчьи приподнял верхнюю губу.

— Я немедленно спишу Эстергази, если вы позволите мне боевые вылеты. А лучше присвойте ему внеочередное звание и поменяйте нас местами. У него получится.

— Сам Эстергази согласен?

— Нет. Но он — офицер и подчиняется приказам.

— Бросьте, Винсент. Смешно завидовать двадцатипятилетнему мальчишке. Всё равно вы его счёт не превысите.

Шутка не возымела действия.

— Не ерундите, Тремонт.

— Прошу прощения, вице-адмирал, съер, — Тремонт, как Краун и опасался, пошёл вразнос, и теперь его уже не остановить, не привлекая внимания главкома. — Парни, конечно, выразят надлежащие чувства по поводу званий и наград, но было бы намного полезнее для дела, если бы в ближайшее время что-то кардинально изменилось. Мы не можем более контролировать такой сектор космоса. Мы уже, — он поморщился, — пропустили внутрь системы несколько бомбардировщиков. Это не вина моих пилотов, и это не имеет, осмелюсь заметить, никакого отношения ни к отваге, ни к героизму.

— Ваших пилотов никто не винит, капитан Тремонт. Равно как и лично вас. Для орбитального и планетарного оборонных комплексов Зиглинды два-три звена бомбардировщиков не должны составить серьёзных затруднений. В любом случае, это не то, за что с нас снимут головы.

— Съер, если сегодня-завтра на «Фреки» не возрастёт число боеспособных пилотов, чтобы дать людям хоть малейшую передышку, либо если мы не уменьшим им сектор ответственности, «железный щит» системы просто рухнет.

Вице-адмирал задумчиво глядел на начальника лётной части. Отёчные старческие пальцы барабанили по поверхности стола.

— Новость, которую я сообщу, вероятно, порадует капитана Тремонта. В состав действующего флота спешно готовится вступить новейший авианосец «Валькирия». Он намного мощнее «Фреки» и способен нести в полтора раза больше истребителей. В ближайшее, — он подчеркнул это слово интонацией, — время он вместе с приданными ему крейсерами и эсминцами примет на себя контроль над своим сектором ответственности. Соответственно сузится зона наша и «Гери». Поверьте на слово, «Гери» приходится не слаще нашего.

Тремонт дёрнулся, сглотнул, пробормотал: «Благодарю вас, съер» — и сел, ни на кого не глядя. Он явно казался себе глупцом, не ко времени и не к месту вылезшим с эмоциями. Положив ладонь на стол, Краун просигналил: «Всё в порядке», но друг только отмахнулся.

— Съер вице-адмирал, — спросил Краун, — в связи с полученными ободряющими новостями мы можем планировать расстановку пилотов хотя бы в две смены?

— Как только «Валькирия» доложит, что заняла позицию в своём секторе — немедленно. Кстати, капитан Краун, информация по вашему ведомству. Сегодня во второй половине дня ожидается прибытие резерва второй очереди. Решите этот вопрос с капитаном Тремонтом.

— Слушаюсь, съер.

— Пара слов по политической ситуации, — продолжил Эреншельд, словно инцидент с начальником лётной части не стоил большего внимания. — Ни Новая Надежда, ни Земли по-прежнему не изобличены как виновники происходящего. Это ставит нас в невыгодное положение: каждый из них настолько боится вхождения Зиглинды в состав потенциального противника, что готов вмешаться в конфликт на уровне открытых военных действий. Мы не раз этим пользовались, сохраняя суверенитет. В данном случае этот рычаг не сработает. И коммандер Лаки сейчас расскажет нам — почему.

Поименованный представитель аналитической службы кивнул коротко остриженной головой.