Времена Антона. Судьба и педагогика А.С. Макаренко. Свободные размышления

У нас появился ансамбль народных инструментов. Этим занимался Виктор Мефодиевич Мелехин, профессионал высокого класса. Он учил детей играть на баяне, на домбре, на бас-гитаре. Иногда мы устраивали мастер-классы. Нам давали Дворец культуры, в нем разворачивали выставку «Все начинается с детства», тут же продавали свои поделки. Люди охотно раскупали наши игрушки. По праздникам я разрешал стряпать пельмени, чебуреки. Смешно было смотреть, как пацаненок, весь в муке, лепит пельмени. Сам процесс был, может быть, важнее еды.

Наши выставки-продажи заканчивались концертами. Часа на полтора. Выступали дети и сотрудники. Вместе.

Кульминация всех воспитательных мероприятий – многодневные походы.

Походы – это всё: умение жить в обществе, преодолевать трудности, понимать природу. Дождь, грязь, жара, комары, застрял автобус – всё воспитание. Рыбалка, кругосветки… У нас было шесть байдарок. Два автобуса, грузовая машина, автомобиль. Своя походная печка, на которой пекли пирожки, жарили рыбу. Своя походная баня. Особое удовольствие – после жаркого дня вечером попариться в бане…

В поход ходили все, с двухлетнего возраста. Малыши ходили в близкие походы. Три километра прошли – вернулись. А старшие… Если, допустим, база у нас в Чебаркуле, старшие идут в поход, допустим, к Тургояку, пешком. Или до Сатки. Так мы жили в палаточном городке целый месяц.

Конечно, все это я не могу отнести на свой счет. Мне повезло с педагогами-единомышленниками. Это – В. М. Соловьева, Л.Л. Щербинина, В. Г. Мусихин, И. О. Генкель, С. А. Кончина и многие другие. Большую помощь оказывали спонсоры – директор Коркинского рыбзавода В. Н. Пупышев, тогдашний директор горгаза В. В. Комарёв, и не только они. Наконец, глава города В. И. Марченков всегда уделял детдому особое внимание.

Тем не менее прошло время и, откуда ни возьмись, появились «доброжелатели», завистники и любители «докладывать». Пошли разговоры, что я не чист на руку. Будто обогащаюсь за счет детей. Будто, например, я построил себе двухэтажный коттедж. А там – обыкновенный дом на садовом участке. И так далее.

Конечно, без бани, без теплицы, без всего того, что у нас было, работать проще. И после меня бассейн забросили, сауну разрушили, теплицу снесли… Ввели одновозрастную систему, сделали общую столовую. Все музыкальные инструменты выбросили.

Я пришел к выводу, что система Макаренко не поддается массовому тиражированию. Сам, как лакмусовая бумага, пропитывался учением Макаренко. Встречался с многими известными макаренковедами – беседовал и спорил с ними, проверял сам себя. И в итоге понял: работа, которую я проводил, – не для всех».

Уже несколько лет, как Щербинина «вежливо попросили». Не факт, что вежливо, но факт, что попросили. В других фактах разбираться не будем. Зададим только один вопрос: то, что делал Щербинин, – плохо? Нет, не плохо. Мне, например, нравится. Можно лучше? Можно. И надо. Но туда же, в том же направлении, по тому же курсу. По – Макаренко. Не только школа, не только классы, не только уроки, не только умственный труд, но и – обязательно – труд ручной. Не знаю, как это было установлено, но наука будто бы выяснила, что человек умственной профессии будет лучше думать, умствовать, если поработает руками. Руки помогают мыслить.

Антон Макаренко – один из самых прославленных в мире людей. А он – кто? «Всего лишь» педагог. Мог ли Антон Семенович в последний год жизни предположить, что пройдет пятьдесят лет после него, и 1988 год будет объявлен (ЮНЕСКО) международным годом Макаренко? Что его признают великим – среди ста великих людей XX века? Что во всех странах мира отыщутся педагоги, которые объявят себя не то что его знатоками и почитателями, а восторженными поклонниками и горячими последователями?

И в то же время Антон Макаренко нигде не победил. Нигде.

Почему?

То, что предлагал Макаренко, – дело не школьного масштаба. В сущности, он хотел воспитать народ («Сегодня дети, завтра – народ»), Так все устроить, чтобы в обществе не стало несчастных, обездоленных, обозленных, потерявших себя людей. А это – что? Это – первейшая, высочайшая, величайшая из всех социальных задач, которые можно себе представить.

Но могут ли педагоги воспитать народ? Вряд ли. Воспитательное воздействие педагогов – мизерное, если сравнить его с воспитательным воздействием среды, то есть общества. Чтобы изменить народ, необходимо изменить социальное устройство – среду. А общество еще не созрело до того, чтобы поставить перед собой такую задачу – изменить само себя. Может быть, оно когда-нибудь созреет для этого, но созревает оно, судя по всему, медленно.

От всех, кто «как Макаренко», – избавляются. Как в свое время избавились от него самого.

Антон Макаренко – не с нами. Хочется думать, что он впереди нас.

Ильенков