Времена Бессмертных

Но уже не станет…? Так случится, что не будет Старейшин, некому будет давать советов.

- Единственное, что мы решили, это советовать людям бежать как можно дальше от Византии, покидать Окраину. – борясь с дрожью в голосе, а может быть и со слезами, поясняет Филипп. Тяжело видеть, как становятся мокрыми глаза стариков от слез отчаяния.

- В других периметрах некоторые Старейшины подбивают народ не сдаваться и начинать восстания, но мы… не решились советовать и без того пережившим утрату людям, идти на смерть. – заканчивает дискуссию Грегори.

Трое старцев покидают свои места и направляются ближе к столпотворению людей со всего периметра Свободы. Сейчас они объявят о чрезвычайном происшествии и скажут людям собирать вещи и бежать. В неизвестность… Может быть даже к голодной смерти.

Где сейчас мой воинственный гнев? Я чувствую одно бессилие, словно вижу, как тонет в океане огромное судно, но я слишком мал и незначителен, чтобы помочь ему.

Я сажусь в Импалу и еду к пристани, в четырех кварталах от разрушенного парка развлечений. Пытаюсь думать о том, что мне предстоит сделать, но мысли упрямо возвращаются к сестре и родителям. Я готов сделать все что угодно, стать кем угодно, лишь бы Руфь осталась жива. Я даже допускаю такую мысль, что будь у меня куча денег, я бы оплатил ей эту чертову Церемонию Перехода, только знать что она в порядке.

Проезжая по дороге между двух многоквартирных домов, замечаю тут и там, людей в страхе мечущихся по улице, что-то кричащих, плачущих. У некоторых на руках маленькие дети. Теперь информация о падении Окраины распространится очень быстро, паника захлестнет многие периметры. И это лишь начало!

Бросаю машину в десяти шагах от пристани. Иду к двухпалубной яхте, выкрашенной в черный цвет, отражающей блики на воде. Судно кажется призрачным, лишенным осязаемых форм, и только шум волн разбивающихся о борта, говорит о том, что оно реально. Чем меньше шагов мне остается до мостика, перекинутого с палубы на причал, тем сильнее я ощущаю волнение.

Удивляюсь себе: вокруг меня разгорается война, мои родные похищены, а я волнуюсь из-за того, что скоро увижу девушку, в которую без ума влюблен. Или это из-за ненависти, что соседствует вместе с любовью внутри меня? Я же знаю, какая у Саванны натура, знаю, что она отнюдь не лучшая кандидатура для любви, многие, узнай они правду о ее роли в происходящем, захотели бы убить! Я и сам хочу, признаюсь, даже рисую время от времени в голове картины ее убийства но…

Она появляется на мостике, внезапно вынырнув из темноты каюты. Шагает медленно, но расстояние сокращается так быстро для меня. Мгновение и ее тонкая фигура очерчена рассеянным светом далекой луны, еще одно и Саванна уже на расстоянии вытянутой руки от меня. Знаю, что горло пересохло, я не смогу сказать ни слова.

Ее глаза… они гипнотизируют! Девушка ничего не говорит, не прикасается ко мне, только возбужденно разглядывает мое лицо.

Когда я не нахожусь с ней рядом, легко поверить, что она вовсе не существует, в такие моменты я позволяю себе плохо о ней думать, представляю, как говорю ей, глядя в глаза, сотню ругательств, которые она по праву заслуживает. Но стоит мне ее увидеть, как любые проявления ненависти гибнут.

Я словно поощрен свыше: имею честь смотреть на ее божественное тело, словно повторяющее изгибы дикой кошки. Сейчас непослушные угольно-черные волосы Саванны падают на плечи, и локоны обрамляют бледное встревоженное лицо. Большие миндалевидные глаза, словно немо задают вопрос, обращенный только ко мне: «Все в порядке? Я волновалась…» За это крохотное, почти выдуманное мною проявление заботы, я готов быть ее рабом до конца жизни.

Она отдает себе отчет в том, какой властью обладает надо мной? Я и хочу ее до безумия и ненавижу. Когда оба этих противоречивых чувства сталкиваются во мне, я превращаюсь в зверя, сам себя боюсь в такие моменты, а она если и замечает, что со мной творится, то жестоко делает вид что так и надо.

- Ты пришел… - негромко, оставаясь недвижимой, произносит она слова, будто измазанные в меду. От звука ее голоса и оттого, как она с тревогой смотрит на меня, по телу проносится волна возбуждения. Единственное, чего мне хочется в это мгновение – это сжать ее в объятиях, раздавить, причинить боль, отравиться невозможно сладким поцелуем…

- Все началось. – стараясь держать эмоции в клетке, глухо отзываюсь я. Я, как и Саванна, не делаю ни одного шага, не тяну к ней рук, хотя очень хочется. Единственное что могу себе позволить – что позволяет мне она – смотреть на ее прекрасное бледное лицо.

Сильный порыв ветра ударяет по нам со стороны океана, и длинные черные волосы девушки взметаются вверх, я затаиваю дыхание.

Богиня. Демон. Владычица.

Свежий морской воздух подхватывает запах дивных волос и обрушивает на меня… Она, точно сейчас заметит, что я раздавлен ее красотой, поймет, как много значит для меня, и ни одна моя бесчувственная маска не скроет тех чувств, что я испытываю.