Времена моря, или Как мы ловили вот такенную акулу с вот такусенькой надувной лодки

Это не единственный засвидетельствованный случай потопления судна кашалотом. Просто крушение “Эссекса” – самый известный из них: впечатленный рассказами о нем, Герман Мелвилл написал книгу о белом кашалоте Моби Дике. Книга изобилует главами, похожими на научный доклад о китобойном промысле и повествующими об анатомии и поведении китов (“Голова кашалота – сравнительное описание”, “Размеры китового скелета”, “Уменьшаются ли размеры кита?” и т. п.). По словам рассказчика Измаила, для капитана Ахава Белый Кит был воплощением сил зла, которые снедают душу “глубоко чувствующего” человека:

Белый Кит был для него той темной неуловимой силой, которая существует от века, чьей власти даже в наши дни христиане уступают половину мира и которую древние офиты на Востоке чтили в образе дьявола; Ахав не поклонялся ей, подобно им, но в безумии своем, придав ей облик ненавистного ему Белого Кита, он поднялся один, весь искалеченный, на борьбу с нею. Все, что туманит разум и мучит, что подымает со дна муть вещей, все зловредные истины, все, что рвет жилы и сушит мозг, вся подспудная чертовщина жизни и мысли, – все зло в представлении безумного Ахава стало видимым и доступным для мести в облике Моби Дика[24].

Капитан был в исступлении, и его сумасшествие оказалось заразным. Ненависть к киту передалась всей команде. По причине, не доступной пониманию Измаила (здесь Мелвилл обращается к нам напрямую), Моби Дик “в подсознательных представлениях” команды стал “смутным и великим демоном, скользящим по морю их жизни”:

Разве можем мы по приглушенному, то тут, то там раздающемуся стуку лопаты угадать, куда ведет свою штольню тот подземный труженик, что копается внутри каждого из нас? Кто из нас не чувствует, как его подталкивает что-то и тянет за рукав?[25]

Вся команда поддается исступлению Ахава, ведь каждый из моряков несет в себе одну и ту же унаследованную и врожденную тягу к убийству, направленную на уничтожение мира и всего вокруг. И еще на самоуничтожение. Моби Дик одновременно вымирающий вид, которого при жизни Мелвилла истребляли десятками тысяч, и проявление самых темных сил человеческого естества. Таких как жажда мести или маниакальное правдоискательство и желание овладеть “целомудренной” природой. Именно Ахав преследует кита, а не наоборот. Но в итоге сам идет ко дну с петлей на шее, опутанный линем собственного гарпуна. И таким образом воссоединяется с Белым Китом.

За век с небольшим, к семидесятым годам XX века, человек выловил свыше двухсот миллионов китов. Всего за несколько десятилетий норвежские популяции китов сократились с десятков тысяч голов до пары-тройки затравленных особей[26]. Более пятидесяти лет норвежские компании из Ларвика, Тёнсберга и Саннефьорда вели китовый промысел в Антарктике, равно как и в Австралии, Африке, Бразилии и Японии. Норвежские верфи спускали на воду плавучие фабрики огромных размеров, за тридевять земель – на Южную Георгию и на остров Десепшен – доставлялись норвежские сверхпроизводительные жиротопки. В 1920 году на одном только Десепшене работало тридцать шесть топок производительностью десять тысяч литров каждая. Одного только синего кита, не считая его сородичей, добывали по несколько тысяч голов за путину, покуда бедолагу не пришлось занести в Красную книгу. Живое потомство вырезали прямо из брюха беременных самок и кидали в жиротопки, чадившие сутки напролет. Заработок складывался не из количества отработанных часов, а из количества добытых туш и натопленных бочек ворвани. Огромные жиротопки шипели и коптили, застилая рыбозаводы густою пеленой дыма и пара. Из одного кита вытекает до восьми тысяч литров крови, а потому раздельщики четыре месяца, пока шла путина, буквально плавали в жиру, крови и мясе.