Времена не выбирают

— Есть ещё и те, кто хотел бы отнять у Швеции её владения в германских землях, — напомнила девица. — Не будет для них момента удобнее, когда вы повернётесь к ним спиной.

— Так ведь эти господа — ваши союзники, — едко напомнил Карл.

— Каждый из них преследует только свои интересы.

— На чьей вы стороне, сударыня?

— На своей, ваше величество. Моя личная война, конечно, не идёт ни в какое сравнение с той, которую ведёте вы, но, как видите, я сражаюсь. И не без некоторого успеха.

— В прошлый раз вы говорили, что служите своей родине.

— Так и есть. Просто родина для меня — это глубоко личное.

— А вы изменились, сударыня, и довольно сильно, — вдруг сказал Карл. — То ужасное существо, которым вы были всего два месяца назад, куда-то подевалось. Нынче передо мной довольно странная, незаурядная, но всё-таки дама.

— Так бывает, когда человек находит своё место под солнцем, — девица чуть прищурилась и выставила из-под края подола носок узорчатой туфельки.

— Однако я ручаюсь, что у вас сейчас под юбкой припрятаны пистолет и полдюжины ножей.

— Так уж и полдюжины. Всего-то два, — насмешливо произнесла она, пожимая плечами. — Не волнуйтесь, ваше величество. В случае какой-либо опасности я сумею вас защитить.

Карл не выдержал — рассмеялся. Наверное, впервые за долгое время, и не без горечи. Но, тем не менее, он смеялся совершенно искренне.

6

Рядом с «братом Петером» Карл Карлович выглядел натурально голодранцем. Сколько его ни пытались уговорить надеть даже не расшитый камзол — хотя бы новый шведский мундир — ни в какую. Буду, говорит, в том самом, в котором меня постиг позор плена. Хорошо хоть время от времени позволял слугам выстирать и выгладить своё платье. Кате, честно говоря, было всё равно, во что он одет. Хоть в мешок из-под репы, лишь бы вёл себя правильно, без своих обычных фокусов. Впрочем, сегодня на шведа и впрямь какой-то стих нашёл, просто образцовый гость. Это, конечно, не повод расслабляться: подопечный таков, что в любой момент может отмочить что-нибудь невероятное.

Собственно, он и отмочил. Слава Богу, хотя бы не публично. Впрочем, гости за столом уже были слегка навеселе и вряд ли обращали внимание на частные беседы, тем более, когда они ведутся по-шведски.

— Странно, — сказал он своей телохранительнице. — Вы с сестрой действительно слишком разные. Поразительное несходство.

— Я пошла в отца, она в мать. Ничего необычного, — ответила Катя, стараясь понять, к чему он вообще завёл этот разговор.

— Возможно, — кивнул Карл. — Насчёт странности — беру свои слова обратно. Однако её выбор я не одобряю. Как столь изящной даме мог понравиться этот долговязый варвар?

— У варвара вы сидели бы не за свадебным столом в качестве гостя, а в сыром холодном подвале, на цепи, — напомнила Катя. — Не исключаю, что вы бы с ним так и поступили, обернись дело иначе.

— Похоже, вам доставляет удовольствие издеваться надо мной.

— О, нет. Просто я взяла на себя тяжкий крест — обучать вас приятным манерам и вежеству. Задача нетривиальная.

Продолжать словесную пикировку Карл больше не рискнул. Из всех блюд он избрал только хлеб, на который сам щедро намазывал масло и с удовольствием эти бутерброды поглощал. Вот пусть сидит и молча жуёт. Так от него меньше проблем.