Временщики. (Судьба национальной России: Ее друзья и враги)

С января 1938 года Хрущёв – кандидат в политбюро, с 1939 года по октябрь 1964-го – член политбюро. От обязанностей первого секретаря политбюро ЦК КПСС (генсека) был освобождён 14 октября 1964 года. Как говорилось в старину, "воров" тоже обкрадывают.

В сентябре 1960 года я был представлен Хрущёву как победитель XVII Олимпийских игр в Риме, после чего состоялся краткий разговор. Ещё раз на одном из приёмов в 1963 году я оказался приглашён к нему для новой краткой беседы. В памяти остался цепкий, испытующий взгляд, непомерно вздутый живот и торопливый сипловатый говорок с явной малороссийской окраской. Речь Хрущёва была неправильной, от неё сквозило невежеством, но она была живой, энергичной. И сам он был очень подвижный, просто не мог стоять на месте.

Никому из руководителей государства и партии до Хрущёва народ не давал кличек. А тогда в разговоре только и слышно было "Никитка", "Хрущ", "Лысый". Он был постыдно болтлив, страдая неудержимым поносом слов: ничего подобного, кроме Александра Керенского, Россия на верховном посту не знала. Хрущёвское ветхословие подрывало всякое уважение к верховной власти. Мелкая вода шумлива. Этот генсек во многом способствовал утверждению ельцинизма в России.

Нет смысла останавливаться на достоинствах секретарства Хрущева. В своём большинстве они являлись развитием, продолжением дел Сталина. Политика мира составляла одну из важных черт послевоенных лет. Мощные фестивали молодёжи, деятельность Всемирного Совета Мира, могучие мирные демонстрации… – всё это породил Сталин. Хрущёв лишь предпринял прямую попытку сближения с Америкой.

Введение вместо паровозов тепловозов, а также блочного строительства – это заслуга Хрущёва. Но опять же Сталин поднял из руин все города до Волги, превращённые немцами в груды щебня, – это и было самое большое квартирное строительство в мире.

Ракетная техника оказалась заложена Сталиным, им был предопределён полёт Юрия Гагарина. Громадное развитие науки целиком было обязано Сталину.

Хрущёв пытался переписать военную историю на свой лад – в итоге она оказалась беспардонно пристрастной. Это вызвало необходимость нового издания, оно и вышло под названием "Вторая мировая война" уже после смерти Хрущёва.

Полагаю, демократы неспроста с таким почтением обособляют Хрущёва, как, впрочем, и Андропова (обратите внимание, они его не "облаивают", как, скажем, всех других столпов КГБ). Хрущёв первым вступил на тропу порочных реформ, развала оборонной мощи и народного хозяйства страны.

Каганович свидетельствует, Сталин неоднократно говорил: "Я вообще считаю, что после 70-летнего возраста руководящие товарищи должны уйти от непосредственного руководства; они могут быть советниками, но не управителями" [9].

Но рядом с таким волком, как Берия, Сталин не мог не то, что отойти от власти, но даже на чуть-чуть ослабить струны вожжей. Перед старческой немощью, что уже подступала к нему, он решил обезопаситься от неожиданностей. Всё складывается к тому, что самые преклонные лета до могилы дряхлеющий диктатор хотел прожить без государственного переворота и своего ареста. Он знал цену Берии. Он знал силу мирового сионизма и потому не верил Молотову, у которого жена клялась в любви Израилю и явно отдавала в своём сердце предпочтение еврейству. Он не верил Микояну. Не верил Ворошилову, который за полтора десятка лет своего народного комиссарства не сумел поднять армию до современного уровня, который, как и маршал Кулик, гробил новые технические разработки, а когда началась война, проявил опять-таки как и Кулик, совершенную бесталанность. Сталин верил старому еврею Кагановичу, он проявил храбрость на фронте, был ранен, никогда не помышлял о власти выше вождя и ничем не омрачил преданность ему. Сталин хотел отделаться от ядовитого для себя груза в руководстве страной и партией. Засыпая, он хотел быть спокоен назавтра. Болея, не руководя государством, он хотел быть уверенным, что помощники не посягнут на власть и не расправятся с ним…

Он всех этих людей видел насквозь. Они отрекались от жён, друзей, правды они были готовы на всё. Про таких в народе говорят: спереди мажут, а сзади (то бишь в душе) кукиш кажут. Худа и опасна была надежда на каждого из них.