Время больших игр. Входящий: омега

Забегаловка, которую сделали логовом, вряд ли знала когда-то хорошие времена – избавь от грязи и хлама, зрелище все равно будет унылым, но этим парням хватало духа. Мятежного, не терпящего покоя.

– За Миту! – прерывая его мысленный спич, неожиданно поднял кружку сидевший слева от него Кипер.

– За Миту! – откликнулись из-за другого стола. Потом еще и еще. Суетливо завозились, подливая, пододвигая, перекладывая. Кто-то встал, за ним второй.

Выпили не чокаясь. Помолчали. Кипер вздохнул, плюхнулся на стул.

– Когда? – Старпольский сел тяжело, вписываясь в общую картину.

Корзун ловко «ушел» в тень, откинувшись на стену за спиной. Лицо было то ли одухотворенно-расслабленным, то ли по-детски невинным.

– Да уж два дня как, – вздохнул Кипер. Долил из замызганной бутылки. – Уроды!

Не доверяя памяти, Старпольский сбросил запрос. Ответ был неожиданным: в базе не числится. Не в той, где Мита значился как Митаев Игорь Викторович, две тысячи двести шестого года рождения, в сводке по происшествиям.

– Разбился?

Кипер отставил кружку, повернулся к нему. В какой-то момент показалось, что промолчит, но тот, мотнув головой, словно пытаясь разогнать пелену перед глазами, произнес подозрительно четко:

– Вирт словил левый. В Берфаксе был, ему там миник навороченный предложили. Тот оказался мутным. Завис в притоне. – Кипер медленно выдохнул. Поморщился. – У него в бэке мой номер среди сосовских, вот и вызвали в больничку. Когда добрался, он еще жив был, но где-что уже не разбирал. Только все твердил: беркиш, беркиш… Мы тут думали, что это может быть, но… – Кипер развел руками, опять вздохнул.

Берфакс – вторая, считающаяся криминальной столица Альянса. Навороченный миник – одноместный кар, крутая штука с нестандартной начинкой. Мутный – собранный из ворованных запчастей. Сосовский номер – контакт для экстренных служб. Левый вирт… это когда под заявленным обеспечением для визора может находиться все, что угодно.

Перевод много времени не занял. Хоть и жаргон, но свой, знакомый с детства.

– А где словил, знаешь? – хмуро, давая понять, что готов с этим разобраться, уточнил Старпольский.

Там – вирты, тут – вирты. Вокруг него их становилось слишком много.

– Полосатики не сказали, послали, а в больничке сестричка проговорилась, что той ночью шестерых привезли, и всех из «Бергмана». Зашел я туда. Наверху цивильно, а в подвале все норами забито. Туда я уже не полез.

– Правильно и сделал, – наклонившись, Старпольский перехватил кружку у сидевшего напротив парня. Тот сначала дернулся, но когда Влад прошептал одними губами: «За Миту», кивнул, вроде как присоединившись.

Горелыч был чистым, без химии. Глотку обжег, но внутрь пошел легко, согревая и успокаивая. Не совесть – злость, которой обдало.

Миту Влад помнил. Немногим за двадцать. Сам смуглый, брови черные, а собранная в высокий хвост грива высветлена добела. Сидел обычно в углу, бренчал на гитаре, предпочитая сладкую травку горькому горелычу. Голос хриплый, но с той искренностью, в которую веришь.

– Парни собираются разобраться, – дождавшись, когда он закусит, продолжил Кипер. И ведь шум вокруг, от выражений, в которых не стесняются, гудит, а они вроде как вдвоем. Никто не лезет, не дергает. – Ты же Зойку знаешь?

– Это который на «Бетере»? – уточнил он, припоминая невысокого лысого крепыша и его крутой байкар, при взгляде на который подступало желание поднять машину в воздух.

Почему его прозвали Зойкой, Влад так и не понял, хотя объясняли долго и обстоятельно. Что-то было там и от Зои – довольно известной спидрадерши, с которой тот одно время тусовался, то ли от «Зо-ой-ка», не менее известной модели байкара, с которой начинал свое восхождение к запредельным скоростям.

– «Бетер» он уже слил, теперь у него «Тадчак» последней модели.

– Хорошая машина, – искренне порадовавшись за помешанного на тяжелых карах парня, согласился он. – Это когда успел?

– Да они с Митой и поехали. Один за «Барагусом», второй за «Тадчаком». Зойка свой взял и решил вернуться, а этот…

– Он потому и мутит? – вернулся Старпольский к началу.

– И поэтому тоже, – кивнул Кипер. – Среди тех шестерых дружок его был. То ли в детсад вместе ходили, то ли служили, вот Зойка и озверел. Я – против, но если шобла соберется, никто из нас в стороне не останется.

– И когда? – бросив быстрый взгляд на совсем уж «размякшего» майора, вяло поинтересовался Влад.

Все всё понимали, но…

Формально Старпольский к полосатикам, как называли службу правопорядка, не относился, но эти парни в подобных нюансах предпочитали не разбираться. Раз в системе, значит – против.

Этот разговор был одним из немногих исключений. Кипер был из тех лидеров, когда без лишней дури в голове. Да и цену жизни знал, хоть и выставлял ту время от времени на самую грань.

Но тут уже история другая. Как говорится, у каждого свой адреналин.

– Сегодня поминаем, завтра будем отсыпаться. День-два на сборы.

Два-три дня в запасе…

– Послезавтра будь здесь, – вместо ответа произнес он. Отодвинул кружку.

Им бы еще посидеть…

– Совсем твой дружок осоловел, – не без издевки хмыкнул Кипер. Поднялся: – Помочь или справишься?