Время борьбы

Но в эту ночь он совершил то, что, казалось, было абсолютно невозможным: за одну смену добыл отбойным молотком 102 тонны угля, перекрыв норму выработки в 14 раз! Мало кому до тех пор известный рабочий установил мировой рекорд производительности труда. И вскоре имя его облетит Советскую страну от края до края, дав название движению поистине великому – стахановскому движению.

А вот в сегодняшней России это движение и его родоначальник забыты. Справедливо ли? Случайно?

Нет, конечно же, не случайно! Расскажу сейчас об одном эпизоде, который на многое раскрывает глаза. Когда горбачевская «перестройка», набирая все большие обороты, стала поворачивать в неожиданную для многих сторону, когда начали все яснее проявляться фальшь и коварная обманность провозглашенного лозунга «Больше демократии, больше социализма!», главным редактором к нам в «Правду, вместо испытанного и твердого коммуниста Виктора Григорьевича Афанасьева, был прислан Иван Фролов – верный помощник Горбачева и Александра Н. Яковлева. Так вот, курс, который ему поручено было проводить, стал вполне очевиден после этого происшедшего вскоре эпизода.

А случилось вот что. В отсутствие Фролова газета напечатала очерк об Алексее Стаханове. К этому времени уже развернулась вовсю на телевидении и в «демократической» прессе кампания по «разоблачению» советского прошлого, под уничтожающие колеса которой попал и Стаханов, ушедший из жизни в 1977 году. Мы, то есть большинство правдистов, намерены были защищать нашу историю и ее героев, однако Иван Тимофеевич, как оказалось, имел совсем другое задание. Вдобавок по возвращении из зарубежной поездки он, видимо, получил за этот очерк основательный выговор от одного из своих патронов, поскольку учиненный им самим скандал в редакции был поистине грандиозен.

– Вы думаете, что делаете? – кричал новый главный, чуть не топая ногами и потрясая номером газеты.

Что ж, мы поняли, почему возмущается ставленник Горбачева. Рад он был бы другому: если бы вместо этого очерка напечатали «разоблачительный» материал о Стаханове. Кстати, очередной такой материал и не замедлил появиться (как отклик на публикацию в «консервативной» «Правде»!) – на первой странице быстро желтевшей и уже откровенно антисоветской к тому времени так называемой «Комсомолки».

Да, уничтожение социализма в нашей стране и Советского Союза, который был добит в Беловежской Пуще, началось с уничтожения советских символов. А Стаханов, безусловно, принадлежит к самым выдающимся из них.

Послушаем Алексея Григорьевича про начало его жизни: «Я был сыном бедного крестьянина из деревни Луговая Ливенского уезда Орловской губернии. Мы имели клочок земли в четыре десятины, а семья – пять ртов (отец с матерью да нас, ребят, трое). В детстве не помню ни одного светлого дня...»

Отца Стаханова в 1914 году забрали на фронт, и домой он вернулся лишь в 1919-м. В одиннадцать лет Алексей уже вынужден был работать подпаском, чтобы хоть как-то подсоблять матери и двум сестрам. Затем батрачил у кулака, надеясь купить гнедого коня. Больше года кулак удерживал из заработка парня деньги за гнедого, а потом выгнал, не вернув денег и не дав обещанного коня.

А ведь конь был заветнейшей мечтой всех безлошадных крестьян и его, Алексея, – тоже. Я почувствовал это из рассказа самого Стаханова, когда встретился с ним. Произошла та встреча уже в 1971 году, то есть много лет спустя после громкого его рекорда, – в городе Торезе Донецкой области, где 65-летний горняк работал помощником главного инженера в шахтоуправлении № 2-43 комбината «Торезантрацит». Понятное дело, направлялся я к нему, чтобы поговорить в первую очередь, как всё тогда начиналось. Спросил, что привело его на шахту. И он сразу вспомнил давнюю мечту свою, сказав заметно дрогнувшим голосом:

– Знаете, честно говоря, я же на шахту приехал, чтобы... подзаработать на коня. К этому все мысли сводились. Подзаработав, собирался вернуться обратно в деревню. Да вот получилось иначе...

Как получилось – это и есть самое главное в его судьбе, крепко соединившейся с трудной, но героической судьбой Советской страны в предвоенные 30-е годы. Страна продолжала строить новую жизнь. Однако многим было понятно: война обязательно будет.

Сталин верно сказал в начале 30-х: «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в 10 лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».

Обратите внимание: это было сказано в 1931 году. Ровно за 10 лет до 1941-го. «Время, вперед!» – таким стал главный призыв пятилеток индустриализации, когда небывалыми темпами создается экономическое и оборонное могущество державы.

Ускорить время, обогнав привычный календарный ритм, – с такой мыслью (а уже не о заветном коне) идет на свой рекорд Алексей Стаханов. Он сам говорил мне:

– На перекрытие плана шел уже другой человек, с иным сознанием...