Время Ч.

Для того чтобы открывать эти филиалы, Егменов подделывал документы, подтверждающие, что в России есть основная фирма. За период расследования у капитана О’Конелла накопилось шестнадцать коробок егменовских документов, среди которых были две коробки, полные печатей разных российских учреждений, от ведомств МВД до университетов и больниц. С помощью компьютерных программ мошенники ставили на липовый документ любую печать – у них изъяли пишущую машинку с русским шрифтом и скоросшиватель. В решении большого жюри Александр Егменов назван «мастером подделок». Для ускорения обработки его документов на создание корпораций Егменов подмазывал сотрудников администрации штата Нью-Йорк, и одно время у него был целый ящик чистых бланков сертификатов о создании корпорации. Все чин чином, с водяными знаками и печатью.

На след «мастера подделок» удалось выйти не уголовному розыску, а иммиграционной службе. Оказалось, что некоторые российские клиенты Егменова открывали в США мнимые корпорации для того, чтобы получать рабочие визы. В СИН насторожились, узнав о количестве заявлений на эти визы, а позже выяснили, что многие корпорации указывали в этих заявлениях один и тот же адрес в Олбани: 1 Colombia Place или 283 State Street. Следователи СИН получили ордер на перехват факсов Егменова. Так стало известно, что в штате Нью-Йорк он открыл 4 тысячи липовых корпораций, в Делавэре – тысячу, а также несколько сотен в Пенсильвании, Массачусетсе, Огайо и других штатах. Несколько десятков корпораций появилось в таких укромных уголках, как остров Мэн и Каймановы острова. 13 ноября 1995 года агенты ФБР арестовали Александра Егменова в его бруклинском доме и вскоре обвинили в отмывании денег, мошенничестве при оформлении виз и лжи при подаче заявления на политубежище. Егменов признал себя виновным, ему зачли год, отсиженный до суда, и депортировали в Россию. Арестованный прямо в Шереметьевском аэропорту, он отсидел год в Бутырской тюрьме и был освобожден под залог.

Адвокат Брюс Маркс считает, что, если бы он выиграл суд против Михаила Черного и других, в Делавэре смогли бы отменить закон об анонимности корпораций, который помогает преступникам, хотя и приносит штату немалый доход. Власти штата утверждают, что корпорации предпочитают Делавэр не поэтому, а из-за стабильности финансовых институтов и сохранения тайны вклада. Помощник секретаря штата Ричард Гайзенбергер даже назвал Делавэр «жертвой собственной репутации».

Михаил Черный живет в Израиле, откуда, по данным Интерпола, часто вылетает. «Есть люди, которые ценят русских, – сказал он в интервью киевской газете “Столичные новости". – Шарон, например. Мы с ним говорили по-русски. Он спрашивал: “Миша, почему ты – мафия? Ты убил кого-то? Украл что-то?” Я говорю: “Никого не убивал, ни у кого ничего не украл". Шарон: “Так что, деньги заработал? Молодец! Привози их сюда, строй дом и живи. Никто тебя не тронет. А их всех пошли на...”». Ариэль Шарон уже не сможет ни подтвердить, ни опровергнуть эти слова. А их тоже следовало бы засекретить под грифом «Для служебного пользования»...

Вопрос на прощание, или дело об авизо...

«Скажи, ты знаешь историю, которую сам же упоминаешь в этой статье, я имею в виду историю о фальшивых авизо, об уголовном деле, которое в России вел следователь Сергей Глушенков?» – наугад спрашиваю я, когда Саша уже встает из-за стола. Он собирает документы в папку и на ходу расплачивается за кофе. «Конечно, я читал даже справки из этого дела. Мне их несколько лет назад передал один бывший мент из России, переехавший сюда из Москвы вместе со всей своей семьей. Как же его звали? Миша, кажется. У него еще такая любопытная дочка была, все время пыталась вместе с ним на таксистскую смену заступить. А он поначалу и дорог-то не знал. Нет, не Миша, а Сергей. Сергей Ибрагимов. Он работал в ГУБОП МВД. Майор, кажется, в прошлом».

Тут меня как будто приковало к стулу. Я последние два месяца искал эти документы в Москве, а их копии, оказывается, лежали где-то в архиве Гранта! Естественно, мне нужно было их увидеть. В ту ночь мы расстались очень поздно. Заехав в Бруклин, я взял копии нескольких справок из уголовного дела и поймал такси, чтобы вернуться обратно на Бродвей. Грант обещал приехать ко мне на Манхэттен завтра. Мы встречались пять дней подряд по вечерам в маленьком ирландском баре, раз за разом перечитывая эти документы и готовя главу для книги, специально посвященную таинственному делу об авизо. Когда мы закончили, я посчитал, что ответ на вопрос, так долго меня мучивший, найден. Пусть даже в качестве рабочей версии, но теперь я почти наверняка знал, как олигарх Михаил Черный, собственно, и стал олигархом! Дело об авизо оставило очень много вопросов, но и ответов оно дало немало. Главный из них конечно же на вопрос: что же такое стартовый капитал «нового русского бизнеса»?