Время Черной Луны

– А ты уверен, что… подействует?

– Ну если ты только не ошибся – и это третичный аватар... Но кто не рискует, тот не пьет шампанское!

«А мы его и не пьем если на то пошло» – подумал Дмитрий шагая следом за братом к вертолету.

В тряпице под мышкой Древний вампир нес выточенный из редчайшего красного нефрита меч, с рукоятью обмотанной простым кожаным ремешком.

Один из Шестерки Мечей, чье имя вошло в название карт Таро, созданных в незапамятные времена в стране, чьи города ныне погребены под стометровыми барханами пустыни Гоби. И которыми можно было поразить любого выходца Извне – будь то призрак, демон, обитатель каждой из шестнадцати Преисподних, и по слухам – даже Первичную Аватару кого-то из Старых Хозяев не очень высокого ранга.

Серая, огненная и серебряная

Время: 21.40

Центральный округ Москвы.

– Скажи – а зачем тебе это?

Вся компания в составе трех людей и трех гару мирно расположилась на скамейке на набережной Москвы реки, делая вид что потягивает пивко… Отношении были выяснены, ситуация была в общем очевидной. Фактически, странная компания пополнилась вторым перебежчиком – во всяком случае Степан Глотов осознавал, что с этого момента у Дружины к нему будут как минимум вопросы. Впрочем, дурацкие вопросы пока что есть у этого самого Чекана.

– Скажи – а зачем тебе это? – повторил он.

– Что именно? – уставился Степан на Чекана.

– Ну во первых – зачем ты вообще ввязался в это дело? Я все-таки не пальцем деланный. И знаю, что охотник Дружины…

– Витязь, – механически поправил Степан.

– Что охотник, – отмахнулся Виктор, живет в среднем тринадцать лет. Ты ведь не потомственный воин Господа, – Чекан осклабился, – я ж знаю. Или у тебя кого-то кровосос загрыз? И второе – зачем ты помогаешь нам? Нечисти…

– Нечисти?? – притворно изумился витязь. Прошу прощения – как ты знаешь, хотя бы по своему положению Первого Воина, оборотни… извини – гару, признаются людьми.

– Ты сам хоть веришь в то что говоришь? – продолжал наседать Чекан.

– Такова позиция церкви, которой я служу, – сухо уточнил Степан. Я не могу не разделять этой точки зрения просто по определению.

– Ну, служить и верить это знаешь ли – вещи разные…

– Не для Тайной Инквизиции, – бросил Глотов. И потом – можно подумать ты сам сомневаешься в своей человеческой природе. У вас такая же кровь как и у нас – и ее даже переливать можно. У вас человеческий язык и имена. Даже святая вода на вас не действует…

– Да – верно – наши древние имена и язык сейчас только у вриколаков остались – да и про тех уж лет пятьдесят как толком ничего не слышно, – согласился Чекан. Только – у вампиров ведь и язык и имена человеческие…

Глотов насупился, своим видом дав понять, что продолжать столь далеко идущий мировоззренческий спор его не тянет.

– А кстати, – с чего ты решил будто у меня кто-то загрыз кого-то? – перевел он разговор на другую тему. Слышал принцип мафии – «Ничего личного»?

– Да будто я не знаю как вербуют в Инквизицию – что у нас, что за кордоном! Я ж все-таки, как ты изволил заметить, Первый Воин Стаи («Бывший, видимо» – про себя добавил он.)

– Охх, – вздохнул Степан. Говорю же – ничего личного! Работа у меня такая! Работа…

А насчет второго, чтобы глубоко не копать – скажу коротко. Во-первых, как я сказал, есть позиция нашего руководства о возможности сосуществования с оборотнями, и между вами и кровососами я выбираю вас. Кроме того – сколько бы мне ни отмерено, но я все же надеюсь дожить свой век в мире относительно спокойном, а если Повелителя заполучат вампиры... Неизвестно что будет!

Чекан пожал плечами. То ли ответ его не удовлетворил, то ли он просто не поверил Степану.

А спустя минуту вдруг спросил.

– Скажи – только честно: тебе приходилось убивать моих соплеменников??

– Нет, – ответил Степан, – глядя прямо в глаза варку. Ты же знаешь – перемирию уж лет сорок… Врать, глядя в глаза и ничем не выдавая себя он научился уже давно.

* * *

Владимирская область, 1997 год.

Степан встрепенулся. В бесшумно распахнувшуюся дверь шагнули трое. Все как на подбор, рослые, широкие в плечах. Черные плащи-дождевики облегали могучие фигуры.

– Здравствуй, брат, – прогудел один из них. Не бойся – мы свои. Да возлюбит тебя Бог! Пресвитер шлет тебе свой поклон. Дичь на месте?

– Да… – кивнул Степан. А куда ей деться?

– Я Никифор, – бросил старший. Ну – не будем терять время…

От деловитого взора старшего по спине почему-то пробежал неприятный холодок.

Гости повернули обратно, он двинулся следом, накинув плащ-палатку. Во дворе стоял разбитый «УАЗик» в котором сидели еще трое в таких же черных дождевиках.

За ним просеменила старая Нина Михайловна, указавшая на семью оборотней – бодрая девяностопятилетняя бабка, по слухам, завербованная в Дружину еще когда ею руководил Святейший Синод, и лично видевшая последнего царя.

И на то было похоже, судя по тому как вежливо поприветствовали ее боевики.