Время Чёрной Луны

Из подъезда появились двое. Один из них остановился, увидев рядом с Макаровым ещё два неподвижных тела.

- Что это значит? - быстро спросил он.

- Утомились. Отдыхают теперь. - Усатый взвёл курок. - Спокойно. Всё под контролем.

- Я должен связаться с капитаном Васильевым.

Усатый зло усмехнулся.

- Твой капитан Васильев в Кубани плавает. С ножом в спине.

Послышалось два тихих хлопка, и оперативник свалился, не успев вытащить пистолет. Усатый добил его двумя прицельными выстрелами. Потом спрятал оружие.

- Повезло тебе, - сказал усатый, обернувшись к Макарову. - Никому ты больше не нужен.

- Идём. - Другой оперативник, подняв руку, глянул на светящийся циферблат своих часов.

Усатый повернулся к нему.

- Да, чуть не забыл, - он совсем близко подошёл к Сергею и что было силы двинул ему ногой в живот.

- Это тебе - от меня. Лично.

Тот чуть не задохнулся от удара. У Сергея перехватило дыхание, и ему показалось, он вот-вот выключится.

Сергей лежал, не двигаясь. Он видел, как двое оперативников спустились вниз. Слышал, как шаги их потерялись в глубине подъезда.

Не отрываясь, как пьяная, Лена смотрела в глазок здоровенного ствола, ожидая, когда тот, вдруг, моргнёт.

- Стойте!

Оганесян изумлённо посмотрел на Макарова, который появился сверху. В руке Сергей держал газету.

- Все тут собрались.

- Взгляни. - Макаров протянул газету Оганесяну. - Тебе будет интересно.

Президент армянского землячества "Арарат" удивлённо его рассматривал. Потом опустил пистолет. Взял газету. Лена продолжала целиться Оганесяну в висок. Три дула держали её на прицеле.

С минуту затаилось молчание. Все ждали. Ждала Лена. Ждал Макаров. Ждали три мрачные армянских физиономии за спиной Бориса Самвеловича.

Лицо того, вдруг, сделалось смертельно багровым. Он поднял отяжелевшие глаза на Макарова.

- Это - сегодняшний номер, - тихо сказал тот. - Накрылась вся твоя сделка.

Накрылась... Нет, не сделка накрылась - накрылась жизнь. Всё накрылось. И Оганесян понял. Понял то, о чём он раньше только догадывался. Он понял, что очевидно, Саркисян пытался убить его не по своей инициативе. Саркисян - шестерка, и инициативы у него быть не может. КТО-ТО ЗАКАЗАЛ БОРИСА САМВЕЛОВИЧА САРКИСЯНУ. Кто?.. Очевидно, они - старшие товарищи по работе, тайные лидеры родной диаспоры. Они. Несколько лиц прошло тихой и торжественной чередой перед глазами Бориса Самвеловича. Это они. Они. Они. Они хотят его смерти. А что будет теперь? Как оправдается он перед ними за этот прокол?.. Да и можно ли оправдаться за такое? Он сам, Борис Самвелович Оганесян, добрейший человек, карал других смертью за меньшие просчеты и упущения. А здесь? Что будет теперь с ним?.. Что?.. А что с ним ещё может быть? Много ли здесь вариантов? Эти люди и так приговорили его, они и так согласились, что он умрёт... А теперь?..

И Оганесян почувствовал, вдруг, тупое и скучное безразличие ко всему. Ко всему вообще. Он за бортом. Его перечеркнули. И для него все кончено. Кончено навсегда. Он уже умер. Насовсем умер. Что тут поправишь, что переделаешь? Оганесян увидел в это мгновение себя со стороны - всю свою жизнь: ничтожная, пустая жизнь, пустого, ничтожного человека. И эта жизнь оказалась, вдруг, зачёркнутой - одной точной и проворной чертой. Зачёркнутой. Конец. Глупо жалеть теперь об этой пустой и ненужной жизни. Глупо...

Перед глазами у Оганесяна стоял мрак. Ему сделалось жарко. Он физически чувствовал, как жара эта надвигается на него плотной тяжёлой стеной. Стало нечем дышать. Какие-то силуэты появились из темноты и молча, угрюмо, начали окружать его. Никто больше не видел их, только он. И Оганесян понял - это пришли за ним. Пистолет грубо стукнул о бетонный пол. Оганесян стоял на месте. Неподвижный, как памятник самому себе. Пустые зрачки его глядели на Макарова. На своего убийцу. На человека, который, сам не зная того, исполнил приговор армянской диаспоры.

- Накрылась сделка твоя, - спокойно повторил Макаров.

Борис Самвелович открыл рот и попытался сказать что-то. Но из его горла наружу вышел только придушенный тяжёлый хрип. Качнувшись, Оганесян упал на пол.

Двое кинулись на подмогу своему шефу, однако тот уже растянулся на холодном бетоне.

- Быстро "скорую"! - крикнул один. - Его надо срочно в больницу!

- Не надо в больницу, - сказал другой - маленький толстенький и с лысиной на макушке. Он успел уже пощупать на неподвижной руке Оганесяна то место, где обычно у живых людей бывает пульс. - В морг его отвезут.

Потом пнул тело ногой. Все трое убрали оружие.

- Пошли, - сказал толстенький с лысиной. - Нечего тут больше стоять.

Он шагнул вперёд и, достав визитную карточку, сунул её в карман Макарову.

- Надумаешь - звони, - сказал он. - Нам всегда нужны толковые люди.

Макаров вынул карточку и переложил её в карман лысому человечку.

- Не надумаю, - ответил он. - Я завязал с этими играми. Тот пожал плечами.

- Как знаешь. Дело твоё.

Все трое спустились по лестнице вниз, оставив на площадке труп. Лена с Сергеем слушали их шаги. Потом Сергей подобрал пистолет Оганесяна.

- Идём, - Лена взяла Сергея за руку. - Нам нечего тут больше делать.

Она вызвала лифт.