Время для звезд

– Сергей, – медленно произнес он, – наше общество находится в состоянии перманентного кризиса с того самого момента, как первая ракета добралась до Луны. Три столетия ученые, инженеры и исследователи раз за разом прорываются во все новые неизведанные области, к новым опасностям и новым проблемам. И каждый раз политики с колоссальным трудом удерживают расползающееся общество, словно жонглер, у которого в воздухе слишком много мячей и бутылок. Это неизбежно. Однако нам пока удается сохранять республиканскую форму правления и поддерживать демократические обычаи. Мы имеем право этим гордиться. Но теперь это – не настоящая демократия, и не может ею быть. Я думаю, что наш долг – суметь удержать это общество от распада, пока оно привыкает к незнакомому и внушающему страх миру. Очень, конечно, было бы приятно, не торопясь, обсудить каждую проблему, провести голосование и вернуться к ней снова, когда коллективное решение окажется ошибочным. Но обычно все не так просто. Гораздо чаще мы попадаем в положение пилота, стоящего перед смертельной опасностью. Должен ли он просить совета у пассажиров? А может, ему лучше использовать свое умение и опыт, чтобы доставить их в целости и сохранности домой?

– Очень это у вас убедительно звучит, босс. Интересно только, правы вы или нет?

– Мне тоже интересно. Я собираюсь завтра утром устроить конференцию с хрошии, – продолжил мистер Кику.

– Хорошо. Я скажу Фтаемлу. Одну ночь они, пожалуй, еще потерпят.

– Но раз они так озабочены, мы отложим конференцию до послезавтра, пускай еще подергаются. – Кику немного подумал. – Пусть Фтаемл сообщит им следующее. Наши обычаи требуют, чтобы сторона, желающая переговоров, сначала прислала дары. Поэтому они должны прислать нам дары. Сообщите им, что щедрость даров служит мерилом серьезности обсуждаемого вопроса: незначительные дары отрицательно скажутся на отношение к их просьбе.

Гринберг нахмурился:

– Вы задумали какое-то жульничество, но я что-то не все понимаю. Фтаемл знает, что у нас нет такого обычая.

– А вы не можете убедить его, что это просто такой обычай, с которым он раньше не сталкивался? Или прямо довериться ему? Я вижу, что у него в душе конфликт: он лоялен к своим клиентам, но симпатии его на нашей стороне.

– Лучше, пожалуй, не пытаться его обдурить. Но с другой стороны, заставить рарджиллианца врать, когда он работает посредником… Боюсь, он просто не сможет.

– Ну попробуй сформулировать так, чтобы это не было ложью. Скажи, что корни такого обычая уходят в глубь веков. А это и вправду так. И что мы обращаемся к нему только в исключительно важных случаях, вроде этого. Откройся ему, пусть он видит твои намерения, пусть переводит с симпатией к нам.

– Пожалуй, смогу. Но только зачем это все, босс? Вырасти в их глазах?

– Вот именно. Мы ведем переговоры со слабой позиции; крайне необходимо, чтобы у нас было преимущество в начале. Я надеюсь, что символика просителя, приносящего дары, действительно универсальна.

– Ну а если они не заявятся к нам с барахлом?

– Будем сидеть и не мельтешить, пока не передумают. Начни подбирать себе команду, – добавил Кику. – Завтра покажи мне список.

Гринберг застонал:

– А я-то собирался сегодня пораньше лечь.

– В нашем деле на это редко приходится рассчитывать. Да, еще. Как только конференция закончится, пошли кого-нибудь потолковее – может, Петерса – к ним на корабль посмотреть, что там надо сделать, чтобы люди могли лететь. Потом мы сообщим хрошии наши требования.

– Секунду, босс. Я бы предпочел наш корабль. И откуда вы знаете, что у них найдется для нас место?

– Наши корабли пойдут следом. Но хрошиа Ламмокс летит с ними, а значит, и мальчик Стюарт тоже. Поэтому наша делегация отправится на их корабле, чтобы мальчика сопровождали люди.

– Ясно. Не подумал.

– Места хватит. Ведь и они оставят на Земле свою миссию. Или никто из людей не полетит. Сотня хрошии, если взять число наугад, конечно же, освободит достаточно места для людей.

– Иными словами, босс, – негромко сказал Гринберг, – вы требуете заложников.

– «Заложники», – чопорно произнес мистер Кику, – это слово, которое отсутствует в словаре дипломата.

Он повернулся к своему столу.

* * *

Для конференции выбрали зал на первом этаже здания Министерства по делам космоса: его двери были достаточно велики, а полы – достаточно прочными. Возможно, безопаснее было бы провести совещание прямо в космопорту, как предлагал доктор Фтаемл, однако из протокольных соображений мистер Кику настоял на том, чтобы хрошии явились к нему.

Сначала внесли дары.

Дары сложили по обеим сторонам обширного зала, количество их было огромным, но ценность и качество оставались неизвестными. Министерские ксенологи рвались к ним, словно дети к новогодним подаркам, но мистер Кику приказал ничего не трогать до окончания совещания.

Когда делегация хрошии появилась в зале, Сергей Гринберг присоединился к мистеру Кику, сидевшему в комнате отдыха за сценой. Вид у Гринберга был обеспокоенный.

– Что-то не нравится мне все это, босс.

Заместитель министра поднял голову:

– Почему?