Время для звезд

У меня не было иллюзий насчет этих двоих. Наберется не менее трех миллиардов человек, с которыми я бы охотнее согласился делить заключение. И все же они были людьми.

Бездушный, жестокий, как гильотина, Тим не вызывал никаких симпатий. Но у Джока были начальные понятия о добре и зле, иначе он не искал бы для себя оправданий. Наверное, он просто был тряпкой.

Однако я не считаю, что понять – значит простить. Если начнешь так думать, дойдешь до сентиментальных соплей по убийцам, насильникам, похитителям и совершенно забудешь об их жертвах. Это неправильно. Я буду плакать по людям, подобным Чибис, а не по преступникам, чьими жертвами становятся невинными. Я скучал по болтовне Джока, но, если бы общество решило топить таких, как он, новорожденными, я взялся бы за эту работу. А уж подобных Тиму и вовсе не жалел бы. И если правда из моих сокамерников сварили похлебку, нет причин горевать – хотя, возможно, завтра настанет мой черед.

Может быть, в качестве супа они пережили свой звездный час…

Глава 8

Из бессмысленных размышлений меня вывел взрыв, за которым последовал резкий треск, похожий на грохот басовых, – а потом резко упало давление. Я вскочил – каждый, кто хоть раз в жизни зависел от скафандра, никогда не останется безразличным к внезапной декомпрессии.

– Какого черта?! – воскликнул я. И добавил: – Кто там на посту? Проснись, а то мы все тут скоро будем дышать чем-то холодным и разреженным.

Кислорода снаружи нет, в этом я был уверен, – точнее, в этом были уверены астрономы, а мне проверять их выкладки не хотелось.

– Может, нас бомбят? Было бы неплохо. Или это землетрясение?

Последнее замечание не было случайным. В той статье из «Сайентифик Американ», где говорилось про «лето» на Плутоне, предполагались «резкие изостатические подвижки» из-за повышения температуры. Намек ясен: наденьте шляпу – на вас падает дымовая труба.

Однажды я угодил в землетрясение. Это было в Санта-Барбаре. И сейчас мне не понадобилось много усилий, чтобы вспомнить то, что знает с рождения каждый житель Калифорнии, а приезжие усваивают с первого раза: когда земля начинает плясать джигу, выбегай на улицу!

Но отсюда не выбежишь.

Минуты две я проверял, не прибавил ли мне сил выброс адреналина, чтобы прыгнуть на восемнадцать футов вместо двенадцати. Нет, не прибавил. Но я еще с полчаса этим занимался да вдобавок ногти обкусывал. И вдруг услышал свое имя!

– Кип! Эй, Кип!

– Чибис! – заорал я. – Сюда! Чибис!

Тишина растянулась на вечность длиной в три удара сердца…

– Кип?

– Я здесь, внизу!

– Кип? Ты в этой яме?

– Да! Ты меня не видишь? – Наверху, на светлом фоне, я различил ее голову.

– Теперь вижу. Ох, Кип, я так рада!

– Тогда что же ты плачешь? Я тоже рад!

– Я не плачу, – прохлюпала она. – Ох, Кип… Кип…

– Поможешь мне выбраться?

– Ой… – Она осмотрела дыру. – Оставайся на месте.

– Погоди!

Но Чибис уже исчезла.

Она отсутствовала не больше двух минут, а мне показалось, что неделю. Но вот моя лапушка вернулась, да еще с нейлоновой веревкой!

– Хватайся!

– Подожди секунду. Как она закреплена?

– Я тебя вытащу.

– Нет! Иначе мы оба окажемся здесь. Найди, к чему привязать.

– Я могу поднять тебя.

– Закрепи! Скорее!

Она снова скрылась, оставив конец веревки у меня в руках. Скоро я услышал слабый голос:

– Пошел!

Я крикнул:

– Проверка! – и выбрал слабину. Повис – веревка держала. – Иду! – завопил я и с последним звуком этого слова ухватился за край дыры.

Чибис бросилась ко мне, обняла одной рукой, другой сжимая Мадам Помпадур, а я обнял ее. Она оказалась еще меньше и тоньше, чем раньше.

– Ох, Кип, это было просто ужасно!

Я похлопал ее по тощим лопаткам:

– Знаю, знаю. Что делать будем? Где…

Я хотел сказать: «Где Лиловый?» – но она разрыдалась.

– Кип… я думаю, она умерла!

Я и так уже был немного не в себе, а тут мозги совсем забуксовали.

– Э-э-э… кто?

Похоже, она так же сильно удивилась, как я – растерялся.

– Что значит – кто? Мамми.

– Ох… – Меня объяла тяжкая печаль. – Но… ты уверена? Она разговаривала со мной до самого конца – а ведь я жив.

– Да не тогда умерла, Кип! Сейчас!

– Что? Она была здесь?

– Конечно. Где же еще?

Вопросик… Да где угодно, Вселенная велика. Я давным-давно решил, что Мамми тут нет, – потому что Джок об этом не трепался. Я сделал вывод, что Джок либо сказал бы, что она здесь, либо сочинил затейливую ложь, просто так, забавы ради. Следовательно, он вообще про нее ничего не знал – может, и не видел никогда, разве что в качестве «горба» у меня на спине.

Я был так уверен в моей «логике», что лишь через несколько минут смог отбросить предубеждения и осознать факты.

– Чибис, – сказал я, – такое чувство, как бы я потерял родную мать. Ты… уверена?

– Не «как бы», а «как будто», – машинально поправила она. – Я не на сто процентов уверена… но она снаружи – так что, по всей вероятности, мертва.

– Подожди минутку. Если она снаружи, то в скафандре. Или нет?

– Нет! У нее не было скафандра – с тех пор, как уничтожили ее корабль.

Я еще больше запутался.

– А как ее доставили сюда?

– В мешке, запечатали и привезли. Кип… что нам теперь делать?