Время до крестовых походов до 1081 г.

Прокопию непосредственно следовал хорошо образованный юрист Агафий из Малой Азии, который оставил наряду с некоторым количеством стихотворений и эпиграмм несколько искусственно написанную книгу «О царствовании Юстиниана», которая охватывала период с 552 по 558 гг. Следуя за Агафием, Менандр Протектор писал во времена Маврикия «Историю», которая была продолжением сочинения Агафия и излагала события с 558 по 582 гг., то есть до года восшествия на престол Маврикия. Только фрагменты этого сочинения существуют сейчас. Они, тем не менее, дают достаточно материала для того, чтобы оценить важность этого источника, особенно с географической и этнографической точки зрения. Этот материал достаточно показывает, что Менандр был лучшим историком, чем Агафий. Сочинение Менандра было продолжено Феофилактом Симокаттой, египтянином, который жил во времена Ираклия и занимал должность секретаря императора. Исключая небольшое сочинение по естественной истории и собрания писем, он описал время Маврикия (582–602). Стиль Феофилакта перегружен аллегориями и искусственными выражениями в гораздо большей степени, чем у кого-либо из его предшественников. «В сравнении с Прокопием и Агафием, – говорит Крумбахер, – он является пиком быстро поднимающейся кривой. Историк Велизария, несмотря на напыщенность, все же прост и естественен; щедрее в поэтических цветистых выражениях поэт Агафий, однако оба эти писателя кажутся более непосредственными в сопоставлении с Феофилактом, который удивляет читателя на каждом повороте новыми неожиданными вспышками и искусственными картинами, аллегориями, афоризмами, мифологическими и другими тонкостями». [419]

Однако, несмотря на все это, Феофилакт является прекрасным, основным источником о времени Маврикия. Он дает также очень ценную информацию о Персии и славянах на Балканском полуострове в конце VI века.

Посол Юстиниана к сарацинам и эфиопам Нонн оставил описание своего далекого путешествия. Время сохранило только один отрывок, [науч.ред.30]

который находится в сочинениях патриарха Фотия. Однако даже этот фрагмент дает прекрасную информацию о природе и этнографии стран, которые он посетил. Фотий сохранил также отрывок Феофана Византийского, который писал в конце VI века и, возможно, охватил в своем сочинении период от Юстиниана до первых годов правления Маврикия. Этот фрагмент важен, ибо он содержит информацию о начале шелководства в Византии и содержит также одно из наиболее ранних упоминаний о турках. Другим источником, особенно важным для церковной истории V–VI веков, является сочинение сирийца Евагрия, скончавшегося в конце VI века. Его «Церковная история» в шести книгах является продолжением историй, написанных Сократом, Созоменом и Фeодоритом. Сочинение содержит рассказ о событиях от Эфесского собора в 431 году до 593 года. Кроме информации о событиях церковной жизни, его «История» содержит интересную информацию по общей истории всего периода.

Иоанн Лидиец отличался прекрасным образованием, и Юстиниан был о нем столь высокого мнения, что поручил ему написать панегирик императору. Среди прочих трудов Иоанн оставил трактат «Об управлении римского государства», который еще недостаточно изучен и оценен. Он содержит многочисленные факты о внутреннем устройстве империи и может послужить ценным дополнением к «Тайной истории» Прокопия. [420]

Разностороннее значение «Христианской топографии» Космы Индикоплова, широкий географический масштаб которой так хорошо соответствует размаху планов Юстиниана, уже обсуждалось. К области географии относится также статистический обзор восточной Римской империи времени Юстиниана, который вышел из-под пера грамматика Иерокла и носит название «Спутник путешественника (, Synecdemus). Автор концентрирует свое внимание не на церковной, но скорее на политической географии империи, с ее 64 провинциями и 912 городами. Невозможно определить, является ли этот обзор результатом собственной инициативы Иерокла или результатом поручения каких-либо руководящих органов. В любом случае в сухом обзоре Иерокла заключен прекрасный источник для определения политической ситуации в империи в начале царствования Юстиниана. [421] Иерокл был основным источником по географическим вопросам для Константина Багрянородного.

Кроме этих историков и географов, VI век имел также своих хронистов. Эпоха Юстиниана продолжала еще оставаться тесно связанной с классической литературой, и сухие византийские хронисты, которых стало много в более поздний период византийской истории, являлись только редкими исключениями в это время.