Время доверять

Все соседи недолюбливали Давида за нелюдимость. Он ни с кем не здоровался. Гости его не посещали. Изредка приводил к себе девушек, тогда в комнатах слышалась музыка и шум. Был случай, когда из его квартиры со скандалом выбежала девица, и Фраерман попытался её преследовать, грозил расправой. Но заметив свидетелей, вернулся домой. Пьяным его никто не видел. Но самое интересное оказалось то, что дом, в котором проживал фигурант, выходил окнами на парк Терешковой, где и случилась расправа.

Заботкин составил справку-меморандум и доложил руководству. Необходимо было принимать меры – проводить комплекс оперативных мероприятий в отношении «декана», так Антон сразу прозвал подозреваемого. Но кто даст разрешение, если все силы брошены на борьбу с бандитизмом?

Неожиданно приехал сотрудник из Большого дома и сообщил, что аналогичных преступлений в городе уже несколько. Среди них есть ещё одна студентка из Гидрометеорологического института, но другого факультета, убита в соседнем районе.

Способ нанесения смертельного ранения одинаков. Явно – работает маньяк. Но дела объединить не дают, дабы не было шума, не узнали журналисты и общественность. Зато есть возможность организовать разработку Давида Семёновича по полной программе. Оформить как сигнал. Если не подтвердится – материалы спишут в оперативное дело.

Через месяц оборудовали кабинет «декана» в институте, поставили на прослушивание домашний и рабочий телефоны. Подключилось оперативно-поисковое управление – фиксировали любое передвижение по городу, связи, контакты.

….Из приёмника-распределителя никаких новостей не поступало. Значит, всё шло по плану.

Но волнение Заботкина не проходило. Как она?

Это же не дома у мамы с папой. Там сложившийся коллектив, и совсем не простой. Есть и судимые подростки, много неуравновешенных. Если не вписаться, можно получить всеобщее презрение.

И не то чтобы добыть какую-либо информацию о безопасности думать.

Через неделю с утра Заботкин никуда не уходил ждал Аллу. Оформлял документы, писал справки в дела. И всё равно встреча случилась внезапно. Собирался попить чаю, как замигала лампочка. Пошёл открывать. Увидев агентессу, не сдержался, забыл о конспирации – распахнул объятия, и она без стеснения кинулась к нему на шею. Куртка была холодная и жёсткая, точно одеревенела, на волосах— снег, но Антон этого не заметил, успел захлопнуть ногой дверь, чтобы не раздражать посетителей, сидевших на приём к другим оперативникам.

Не отпуская, пронёс девушку в кабинет. Помог раздеться. Сели в угол за журнальный столик. Антон снова включил чайник, открыл упаковку с печеньем. Смотрел на Аллу. Та словно посвежела. Лицо чистенькое белое, на щеках румянец. Улыбнулась:

– Антон Борисович, как там мои браслеты, на месте? – сощурилась.

– Хотел поносить, да размерчик не подошёл, усмехнулся он…

Когда успокоились, заговорили о деле.

Алла загрустила:

– Хорошие там ребята, жалко их. Я-то знала, что через неделю выпустят. А другим неизвестно сколько сидеть. Успела даже подружиться с некоторыми девчонками… Года три назад к начальству приходил священник. Назвался Отцом Лурье. Предложил обустроить маленькую комнату под молельню. Чтобы детей к богу приучать. Начальство разрешило. И вроде как ребятам этот поп понравился. Молитвы не заставлял учить, а всё рассказывал умное. Будто Христос был первым самоубийцей – он же не сомневался, что его убьют, когда он признается властям в том, что проповедует.

– Каким властям? – не понял Антон.

– Да я сама не знаю, библии не читала. Ребята говорили, что там так написано. А потом начальство узнало, что он про смерть много рассказывает и про тех, кто собирается себя убить. Ну и выгнали его. А некоторые ребята продолжали с попом контачить. Письма писали и когда выходили, ехали к нему в гости.

– И что? – не вытерпел Антон.

– Ну, вот те двое, что с балкона бросились, очень попа любили. Даже потом жили у него где-то на квартире. И ещё в каком-то районе парень выбросился из окна подъезда, но это тоже не последний случай…

– Что, тоже от любви к попу? А начальство как реагирует?

– Поповскую кладовку закрыли на ключ, точно ничего и не было, а всем запретили о нём вспоминать.

– Да… – Антон задумался: «Радость наша не в том, чтобы подольше жить, а чтобы наследовать Царствие Небесное, следуйте за Христом и получите вечное спасение…» а ведь так и получается если признать Христа первым самоубийцей… Криминальный поп! Где он теперь, интересно? Надо написать запрос церковному начальству – они-то должны своего коллегу знать!

Про чай забыли.

– Да ничего интересного! – Алла нетерпеливо заёрзала на стуле. Приподнялась и достала из брюк свёрнутый листок, передала Заботкину. Вот здесь интереснее, я всё записала, смотрите!

Весь листок был заполнен корявым почерком.

Слева стояла фамилия или кличка, а справа – что совершил, когда и где. Кто летом цепочки срывал с женщин, а зимой – шапки. Кто грабил школьников.

И даже одна девочка участвовала в нападении на ларёк у метро «Ломоносовская» – стояла на стрёме.