Время гнева (СИ)

— Что свадьба перенесена на поверхность.

— Мне, право, безразлично. Ты можешь играться, сколько вздумается.

— И тебя не заботит, что играю с твоей жизнью? — усмехнулся Советник, надеясь вызвать хоть сколько живой отклик на свои слова.

— Ты делаешь это с самого начала, еще один ход не изменит общей картины.

— Тебе настолько безразлична собственная жизнь? — Ллойву замер на мгновенье, затем губы его раздвинула холодная усмешка.

— Едва я пытаюсь оторвать твои руки от нее, ты угрожаешь мне. Поэтому, развлекайся, отец.

— Все не так, — сокрушаясь, покачал головой Советник. — Просто ты не видишь целой картины. Я всю жизнь защищаю вас.

— От кого?

— От мира! — Советник вздохнул, успокаиваясь. — Нас осталось мало. Наша задача — сохранить наследие.

— Я по своей наивности полагал, что наше наследие — Аст’Эллот.

— Он лишь часть его. Главное, это то, что сокрыто в нашей крови. Искра. И ее мы должны сохранить любой ценой.

— К слову об этом, — Ллойву переступил уставшими вдруг ногами. — Позволишь сесть?

— Разумеется.

Ллойву разыскал себе стул и сел перед Советником, и теперь казалось, что тот нависает над собеседником.

— Я выяснил, как ним вернуть остров. Почти… Это решит обе наши проблемы, я уверен.

— Как интересно. И как же? — заинтересовался Советник.

— Я… нам надо разыскать координаты, откуда на поверхности подняли остров. Тогда мы сможем проложить для него путь назад. И он вернется в мир людей.

— Ох, Ллойву… — Советник покачал головой. — Опять ты за своё. Нужно ли это?

— Отец, звезды погасли! — Ллойву подался вперед. — Ты видел? Даже если нет, кто-то точно обратил внимание! Окто постепенно угасает. Из-за этого начинают гибнуть илои. Нам или попытаться, или погибнуть!

— О, нет, — Советник улыбнулся. — Только не нам.

— Что это значит? — Ллойву вдруг замер.

— Мы уходим, Ллойву. На поверхность. Через северный портал.

— Кто это мы? Илои?

— Жертвенные. Все мы уходим. Кто желает, может уйти с нами. Остальные…Что ж. Быть может, они и останутся живы. Где-то без времени и без пространства.

— Нет, нет, нет. Давай попытаемся! Подумай только, сколько это жизней, — голова снова загудела, точно колокол. — Мы обязаны… Наша…

— Мы не обязаны, сын. Долгие столетия мы кормили модуль своими жизнями, а в ответ слышали лишь страх и презрение. Слишком долго. Теперь нас осталось так мало. Илои жили, дышали, питались за наш счет. Теперь мы говорим, довольно.

— Все не смогут уйти, — глухо проговорил Ллойву. — Ты же знаешь это. Они — это мы. Неотъемлемая часть нашего народа…

— Знаю. Портал не сможет пропустить всех. Здесь вопрос времени. Уйдут те, кто достоин спасения.

— И кто же определит достойных? Ты?

— Я. Можешь ты…

Ллойву покачал головой.

— Это… жестоко…

— Это жизнь, мой сын. Тебе просто повезло родиться в числе избранных. Просто прими это и все. Тебе надо собраться.

— Я хочу попытаться опустить остров, — глухо проговорил Ллойву.

— Тебе не хватит сил, — Советник по-отечески ласково положил руку на плечо сыну. — Ты и сам это понимаешь. Это провальная затея.

— Так помоги мне… — Ллойву поднял глаза на отца. Советник встретил взгляд твердо и выдержал его.

— Это будет пустая трата сил, сын. Если ты найдешь добровольцев, а я сомневаюсь, что ты их найдешь, то может быть у тебя получится. Шансы малы, но даже малейшая возможность провала никого не вдохновляет. Все семьи согласны со мной. Ни грамма нашей крови мы больше не отдадим.

Ллойву тяжело оперся о спинку стула. Новость придавила ему грудь свинцовой плитой. Казалось, что в этот миг и сердце решило предать его. Дыхание сбилось, а сердце стучало в ушах неровными частыми толчками. Все тело потяжелело. Ллойву беспомощно поднял глаза на Советника.

— Позволь мне попытаться, — прошептал он.

— Ну, разумеется, — согласился Советник, опускаясь перед сыном на колени. На лице его отразилось подобие сочувствия. — Но ты один ничего не сделаешь, и знаешь это сам. Тебе нехорошо? Что я могу сделать?

— Дай мне доступ к Протосу. И к архивам Инститоса.

— Ты его получишь, — Советник поднялся, потрепал сына по плечу. — Но через четырнадцать дней тебе надо будет быть у телепорта. Смирись.

Ллойву опустил глаза.

— Завтра доктор Урт составит заключение, а послезавтра ты выступишь перед Советом в неформальной обстановке. Без Протоса. Будь убедительным, прошу.

— Я… не уверен, что смогу…

— Сможешь, — заверил Советник. — Подумай о панике, которая может возникнуть после твоих слов.

— Здесь… мои слова…уже не…имеют…значения… — Ллойву невольно вцепился пальцами в мундир на груди.

— Я открою окно. Где твой компаньон?

— Дома… — Ллойву старался дышать ровно и глубоко. — Я попросил… его…

— Неосторожно, — заметил Советник, распахивая окно. Он налил воды в высокий бокал и поднес сыну.

— Выпей.

— Она… отравлена? — выдохнул Ллойву.

— Не паясничай, — Советник отошел на свое место и какое-то время наблюдал, как гость восстанавливает дыхание.

— Мы договорились с тобой? — спустя время поинтересовался Советник. — Или мне вызвать Валлара и тогда завтрашний день ты встретишь в госпитале. И проведешь там все дни до отъезда.