Время игры

Сашка опять взглянул на часы. С момента начала его экспедиции прошло уже сорок минут. Время идет неестественно быстро. Все предыдущие мысли и переживания в нормальном режиме не могли занять больше пяти-семи минут.

Теперь – спокойствие. Только эксперимент и точный расчет. Он извлек из-за голенища ботинка универсальный десантный нож, несколькими ударами высек на мягком ракушечнике стены косой крест, рядом нацарапал дату, час и текущую минуту.

Посмотрим, как у нас дальше получится.

Усмехнулся, опять вспомнив Смока Белью. «Рулетка – сама по себе система, и любая другая система против нее бессильна».

Откуда он пришел, сомнений не вызывало. Не спеша, придерживаясь левой рукой стены, он вернулся назад метров на пятьдесят, до первого ответвления, которого, ей-богу, на своем пути сюда не заметил.

Пусть так.

Шульгин подобрал несколько небольших камней, положил их поперек прохода вроде шлагбаума, нанес очередные кресты перед боковым штреком и за ним, двинулся дальше.

Аналогичную операцию проделал еще возле двух коридоров и вот, кажется, вышел к основному стволу.

По крайней мере, здесь он увидел отпечатки собственных ботинок-вездеходов. Значит, нужный выход просто-напросто перекрыт каменным монолитом, как это делалось в египетских пирамидах для грабителей.

Или, если исходить из привычных невероятностей, искривлена метрика пространства. Специально для него.

– Славский, эге-гей! – закричал он, сложив ладони рупором. Эха мягкие пористые стены не отражали, но через несколько секунд из тоннеля донесся хотя и искаженный, но знакомый голос.

Делая отметки на стенах каждые пятнадцать-двадцать шагов, Шульгин добрался до бивуака. Поначалу Славский не поверил.

– Вы что, хотите сказать, что заблудились на расстоянии трехсот шагов от входа?

– Трехсот, пятисот – не суть важно. Выхода я не нашел. Сколько на ваших часах?

Золотой брегет Славского показывал шесть.

– Шесть – чего? – ядовито поинтересовался Шульгин.

– Как чего? Утра, конечно.

– Я бы не был так категоричен. Но ваше счастье, у меня хронометр более подходящий к данной ситуации. – Сашка показал Славскому часы с двадцатью четырьмя делениями циферблата и календарем. – Пока да, шесть утра 2 ноября 1921 года. Но вас не удивляет, что я бродил почти три часа, хотя тоже вполне уверен, что прошел не более километра в ту и в другую сторону? И вы согласитесь, не слишком похоже, что с момента нашего погружения «ин профундис»19 прошло более 12 часов…

Славского это и в самом деле удивило. Но тут подал голос и фон Мюкке, положение которого и без того было самым невыгодным из всех присутствующих, а теперь как бы и совсем осложнилось.

– Не удивляйтесь, господа. В море такое случается сплошь и рядом – компас врет, карты врут, в тумане черт водит, тайфун несет неизвестно куда, и в результате оказываешься в Патагонии вместо Камеруна.

– Так то же в море, – сказал Шульгин, испытывая очередной приступ симпатии к этому моряку, явно не своей волей оказавшемуся в центре совсем не нужной ему интриги.

– Я и говорю – в море. А уж под землей… Простите, любезнейший, не оставите ли вы меня с сэром Ричардом наедине?

Славский, нечто невразумительно-недовольное пробурчав, выбрался из пещерки.

– Только не отходите за пределы видимости фонаря, – крикнул ему вслед Шульгин. – А то ведь, сами понимаете… Что у вас? – спросил он немца, когда они остались вдвоем.

– Прошу прощения, конечно, – засмущался капитан, – но вы вроде мой врач. Мне бы по нужде как-то организовать… У этого господина просить неудобно.

Проблема действительно была не такой уж простой по нынешней обстановке, но Шульгин ее благополучно разрешил.

После чего, поправив постель, поудобнее устроил раненого и еще на полчаса застегнул на его запястье браслет. По его расчетам, примерно через сутки фон Мюкке сможет попробовать встать на ноги. Для начала.

Услышав хруст щебня под ногами Славского, немец шепнул:

– Пошлите теперь его на разведку, а мы поговорим…

– Ну и что мы теперь будем делать? – спросил Станислав Викентьевич, который по запаху понял, что никакого заговора не имело места. – Как кому, а мне пить хочется все сильнее.

Шульгин с ним согласился. У него в сумке был крошечный НЗ – две пол-литровых алюминиевых банки газированного тоника и одна банка «Алказельцера», то есть содовой воды с аспирином, припасенные совсем на другой случай, но расходовать их без крайней необходимости он не собирался. Как минимум сутки жажду терпеть можно. А уж тогда…

– Знаете, коллега, у меня есть моток шелкового шнура – триста метров. Нить Ариадны, если угодно. Привязав его здесь, можно спокойно исследовать окрестные ходы на указанный радиус. Отметив засечками или копотью на стенах крайнюю точку, перевязать веревку и продвинуться еще на столько же. Не займетесь? Как мне кажется, судя по геологии данной местности, здесь должна быть вода. Хотя бы просачивающаяся с поверхности в виде капели со сталактитов. Или ручьи, или колодцы… Попробуйте. Не найдете – будем думать дальше.