Время изоляции, 1951–2000 гг.

Ну и не будем, конечно, забывать, что у Лучникова страстный роман со знаменитой спортсменкой, а ныне телекомментаторшей Татьяной. Эта Татьяна в Москве успешно замужем, но она периодически прилетает к Лучникову, их страстный роман возобновляется, возобновляется связь двух прекрасных образцовых особей, зрелых любовников, у которых много чего в прошлом, и это для них до сих пор самое дорогое, как ни странно. И вот удивительное дело: когда Лучников достигает своей цели, когда Россия входит в Крым и начинает завоёвывать это доброе, открытое, прекрасное, богатое пространство, первой жертвой становится Таня. И Лучников в финале романа хоронит своих любимых, потому что здесь, конечно, Аксёнов наследует своему любимому поэту, которого он бесперечь цитирует, – Блоку. Главная тема «Двенадцати» – это смерть женщины. Да, Россия совершила рывок, да, Россия перешла к революции, она умудрилась пока ещё не построить, но, по крайней мере, заявить новое общество. И первое, что происходит, – убивают Катьку. Об этом сам Блок говорил:

Есть одно, что в ней скончалосьБезвозвратно,

Но нельзя его оплакатьИ нельзя его почтить,Потому что там и тутВ кучу сбившиеся тупо

Толстопузые мещанеЗлобно чтутДорогую память трупа –

Там и тут,Там и тут…

То есть нельзя оплакать эту вечную женственность, потому что все вокруг оплакивают свои капиталы и своё мещанское благополучие. Но главное, что было в стране, её вечная женственность – это убито. И поэтому Таня в «Острове Крым» гибнет первой. Гибнет то лучшее, что в России было.

Если вдуматься в этот роман достаточно глубоко и перестать рассматривать его как актуальную политическую антиутопию, приходится признать, что главная мысль Аксёнова – это мысль о полной непреодолимости этого пролива между народом и интеллигенцией. Если интеллигенция не хочет, чтобы её сожрали, если она не хочет, чтобы её изнасиловали, она не должна искать сближения с народом, она должна быть от него как можно дальше.

Это очень правильное и очень справедливое, как мне кажется, мнение, потому что сближение с массой, сближение с большинством, с той подлинной Россией, как они её понимают, приводит к взаимному уничтожению, к аннигиляции. Интеллигенция должна соблюдать свою отдельность. Она не должна думать о вине перед народом, что сказал ещё Шаламов, она не должна пытаться этот народ исправить. Она его лучшая часть, да, она плоть от плоти его, но она оторвалась, она ушла в свободное плавание. И наводить мосты или засыпать пролив никак не нужно.

Когда эта антиутопия осуществилась и Россия, пользуясь правом сильного, забрала Крым без особенных сомнений, стало сбываться и предсказанное Аксёновым. Вместо того чтобы расцвести в России, Крым прежде всего заболел всеми её болезнями, и поэтому разочарование в этой акции стало уже массовым, хотя о нём ещё вслух предпочитают не говорить. Конечно, никто из крымчан не хочет вернуться в Украину. Им этого собственное достоинство не позволяет. Вероятно, единственный вариант для любого острова, по логике романа, – это автономное бытие: он должен быть сам по себе, никому не принадлежащий. Это же касается и интеллигенции. Быть ни с кем, быть самой по себе, упражняться в том экзистенциальном одиночестве, в котором так успешно упражнялся Аксёнов, начиная с самого момента своего отъезда, никому не свой ни здесь, ни на Западе, всеобщий друг, но ничей не единомышленник. И думаю, что это оптимальное будущее, которое интеллигенция рано или поздно себе построит.

Михаил Веллер

«Хочу быть дворником»,

1982 год

В декабре 1982 года в Таллине вопреки всем вероятностям и невероятностям бабахнула книга Михаила Веллера «Хочу быть дворником». Надо вам сказать, что Веллер не просто жив, а активен. Из всех авторов, о которых мы говорим, он, пожалуй, единственный, кто до сих пор ещё сохраняет влияние в литературе, и более того, это влияние растёт.