Время изоляции, 1951–2000 гг.

Вторым таким посланием можно считать роман Некрасова «В окопах Сталинграда», где автор совершенно отчётливо говорит, прямо обращаясь к Сталину: да, мы понимаем, первые дни войны были днями отступления и ошибок, но если бы не было этих страшных дней отступления, не было бы нашей Победы, потому что это отступление нас выковало, и теперь мы сверхлюди, и поэтому мы тоже не держим на тебя зла

. Поэтому повесть, говорящая страшную окопную правду о Сталинграде, первая ласточка лейтенантской прозы, которую начнут писать ещё только десять лет спустя Бондарев, Быков, Бакланов, эта первая ласточка была напечатана в журнале «Знамя» и получила Сталинскую премию, правда, второй степени.

Можно ещё привести довольно много текстов, ну, например, эренбурговская «Буря», которая среди антисемитской кампании принесла Эренбургу ещё одну Сталинскую премию. Совершенно прямое обращение: да, может быть, у нас не очень хорошо со свободой, да, может быть, у нас довольно жестокое государство, но Европа проиграла, Европа не смогла противостоять фашизму, а мы создали новый тип человека, и мы победили фашизм, поэтому правы мы, со всеми нашими искривлениями

. И разумеется, среди кампании против Эренбурга, которая могла стоить ему жизни, он получает свою Сталинскую премию и, более того, телеграмму: «Всю ночь читал ваш роман, получил художественное наслаждение». Так что Сталин ловил такие послания, и были тексты, которые были адресованы непосредственно ему.

В этом смысле «Мастер и Маргарита» – это первый текст, в котором расставлены все необходимые для Сталина аттракторы. В романе читаются два совершенно отчётливых слоя, которые и позволяют всем персонажам выполнять функцию некоторого двойничества, все они странно отражаются друг в друге. Общеизвестно, что первый слой романа библейский, второй – это мистический, есть ещё третий слой – сатирический. Это и есть та Москва, среди которой мы живём.

В этой книге поражает количество эпизодов, отличающихся плохим вкусом. Вот это странное дело, потому что Булгаков – вообще-то писатель довольно хорошего вкуса, не скажу безупречного, но неплохого. Не будем делать ему снисходительных комплиментов, у гения не всегда всё хорошо со вкусом, потому что он ломает каноны, но в данном случае у Булгакова и в «Жизни господина де Мольера», и в «Белой гвардии», и в «Записках покойника» всё-таки эстетическая планка довольно высока. А вот в «Мастере и Маргарите» бросается в глаза театральная, помпезная избыточность некоторых сцен: и бал у Сатаны, с этим страшным количеством голого тела и такой дурновкусной магии, и большинство шуток Бегемота, не случайно Бегемот был наказан за то, что неудачно пошутил, и многие там неудачно шутят, и Коровьев, и Азазелло. И все они являются носителями довольно среднего вкуса. Я уже не говорю о большом количестве заимствований из литературы Серебряного века, например, вся сцена полёта Маргариты совершенно отчётливо отсылает к шабашу из «Леонардо да Винчи», из второй части трилогии Мережковского. То есть там очень много вещей, которые рассчитаны на читателя пусть не с плохим, но с посредственным вкусом. Да даже ночной голый полёт Маргариты тоже рассчитан на то, чтобы пленить воображение читателя плохо воспитанного.