Время легенд

– Чо у тебя? Опять «Беломор»? Сам травись им, – отшутился Андрей, напуская на себя нарочитую серьёзность. – Своими обойдёмся, из портсигара. – Он важно прикурил от спички белую сигарету и длинно затянулся. – Чего скалишь зубы? Гы-гы. Знал же наверняка что за конь. Хоть за собой в поводу веди его. Да руку же оттянешь. Пропастишша, а не конь!

– Не-а. У меня к красивому недоверие. Красивый конь – это всё равно что красивая женщина. Нет надёжи. Пыль с неё сдувать, опять же увести могут в любой момент.

– И не польстился же на добро! – Андрей с силой натянул повод, и Белый в ужасе попятился назад, выпучив свои огромные глаза. – Бывают же такие ленивые. У! Шельма. Хоть слезай и пешком иди.

– Ну, и разомнись малёха. Дай коню отдохнуть. Пусть хоть отдышится. – Витька ловко слез с седла и оглядел подпруги. Те как были тугие, так и остались. Конь действительно отвечал всем требованиям и вызывал неподдельное уважение. – Кости молодые. Полезно, – продолжал он подтрунивать над Андреем. – Он выправил полушубок и полез в карман за куревом. – А то, может, на Каменушку проедем? Где Костыль кабанов видел.

– А чего там без собак делать? Только коней портить.

– Пожалел волк кобылу! Свои что ли ноги. У них вон сколько их. – Витька с досадой покосился на брата. Выбрав бугорок, он подтянул Орлика и влез в седло. – Зря шубу надел. Жарко невыносимо. Ужасть как неудобно.

– Погоди. Может, к вечеру потянет снизу. Я и сам упарился. – Андрей приподнялся на стременах и, прикрыв от солнца глаза, огляделся. – Давай к тому косогору. В прошлый год там норы еночьи были.

Витька искоса посмотрел на брата и ухмыльнулся.

– В прошлую зиму ты плац армейский подметал.

– Не плац, а палубу. И не подметал, а драил. Темнота.

– Разницы-то. По мне всё одно, муштра.

– А думаш меня спрашивали? На, мол, в руки веник, и вперёд от этого места и до обеда, – обиделся Андрей.

– Знаю, паря, знаю. Хлебнул ты горя. Ну, пошли что ли? Где там, говоришь, твои еноччи норы? Небось, дедушка наговорил, а ты уши развесил? Слушай его. Он уже пять лет, как с печки не сползает. – Витька громко рассмеялся и, ткнув по пузу своего якута, резво пошёл впереди Белого. – Догоняй! Палку потолшэ выломай, он это враз соображает.

За спиной раздался треск ломающейся ветки. Белый в одно мгновение оказался впереди, с перепугу чуть не сбросив Андрея на землю.

– Дррр, шельма! Да стой же! Чтоб я ещё раз сел на этого урода! – ругался Андрей. – Ты давай не смейся!

– Красна ложка едоком, а лошадь ездоком, – подначивал брата Витька.

Вспомнив утреннюю делёжку коней, он ещё глубже провалился в старое седло, испытывая прилив благодарности к маленькой неказистой лошадке со смешной и немного нагловатой чубатой мордой.

– Мы на красивое не заримся, – вдогонку крикнул он брату. – Мы по-простому.

Шаг коня наладился, и Витька подумал, что животного умнее и благороднее, чем конь, трудно сыскать. Хотя и в его жизни попадались никчёмные лошадки. Но в этом уже были виноваты сами люди.

Через полчаса пошёл косогор. Его подветренная сторона плавно спускалась к ручью. В некоторых местах вода выходила из-под снега и образовала небольшие наледи. Ручей «кипел». Витька слез с коня, подошёл к самому краю. Закрывая глаза от слепящего света, он стал всматриваться в заметённый снегом склон.

– А и точчно! Вроде как нора. – Витька прищурил глаза и посмотрел на брата.

– А я что говорил. Ты же Фома неверующий.

Андрей важно сидел в седле и слазить с коня не думал.

– Они самые. Еночии норы. Одну точно вижу, – лениво зевая во весь рот, сказал Андрей. – Давай потихоньку. А я пока за конями посмотрю.

– Чего за ими глядеть! Слазь! Разомнись хоть. Пошли! – Витька поправил на спине дробовик и стал не спеша спускаться по косогору к темнеющей среди белого снега норе.

…– Ну, чего сидишь! – уже не отрывая взгляда от тёмного пятна норы, крикнул Витька. – Слазь давай! Сейчас выскочит. Кто его догонять будет?

– А вдруг кони уйдут? – до последнего сопротивлялся Андрей, не желая вылезать из нагретого седла. – Кругом ни кустика. Каво их нам потом догонять?

– У медведя десять песен, и все про мёд. Ладно. Хрен с тобой, – пробурчал Витька. – Сиди уж. Емеля.

Андрей ехидно улыбнулся и полез в карман за своим портсигаром.

– Снял бы хоть ружьё. Вдруг медведь выскочит.

– Наговоришь сейчас, ворона!

Про себя Витька обиделся на брата. За то, что он не захотел идти вместе с ним и даже не слез с коня. Это было неправильно, так рассуждал Витька. Он был старшим среди трёх братьев, сестру он в расчёт не брал. Женщина. А брат, хоть и после армии, всё равно младший. А раз младший, то изволь уважать и слушать. Конечно, армия – дело серьёзное… А то, что сам Витька из-за своей руки не служил в армии, не давало Андрею повода для поучений. Этого Витька не переваривал. А рука, так силы в ней хватало на двоих. «Чем она там, в военкомате, не понравилась?» Стрелял Витька не хуже других. К своей правой он давно привык и не стеснялся протягивать её для приветствия хорошим людям.