Время Лохов (СИ)

Я не стал возвращаться в гостиную, прошел на кухню. В кухне на ослепшем окне задернул шторы, включил газ, поставил чайник.

Кошка за мной не пошла. Обычно бежала, путаясь под ногами, стараясь опередить, чтобы поскорее сесть у своей плошки с едой, выпрашивая таким образом очередную порцию. Сегодня нет, даже не тронулась с места, наверное, сыта - ну и ладно.

Я выбросил из заварочного чайника остатки использованного чая.

“Что за черная полоса пошла? - подумал. - Понятно, что в жизни не может быть одних светлых сторон, но чтобы так все сразу!” Позавчера только разругались с Лидой из-за того, что я, как она утверждала, пожалел ей денег на песцовую шапку. Я как предвидел грядущие события, словно чувствовал, что деньгами пока разбрасываться не стоит, а она вспылила: “У меня совсем на голову надеть нечего, сколько я еще буду ходить в одном и том же берете!” Само собой разумеется, ей хочется выглядеть как можно лучше, но разве сейчас мы можем позволить себе такие расходы: песцовая шапка полторы моей месячной зарплаты стоит. Купим ее, завтра, может, останемся без хлеба. Но ей разве объяснишь что? Она стояла на своем: “Мы и так все проедаем, ни одеться, ни обуться нормально не можем. (Хотя, что в ее понимании “нормально”? Еще года четыре-пять назад есть совсем было нечего, в магазинах хоть шаром покати, спасались только карточками на продукты и родительскими шестью сотками.) А если бы у нас еще дети были, я бы вообще тогда голая ходила - так, что ли?!”

Четыре года, как мы вместе, а детей все нет. Почему-то она вдруг решила, что дети будут ей мешать “наслаждаться жизнью”. “Я еще не надышалась свободой”, - вырвалось как-то у нее. “Детей успеем завести”, - говорила она всякий раз, как только я намекал об этом, и я смирился, в конце концов уступил ей, потому что она подольстилась, уверив, что детей она очень хочет, и будут у них и сын, и дочь - как же совсем без детей? - только чуть позже.

- Смотри, - поначалу говорила Лида, - когда-нибудь закончатся эти сумасшедшие года, ты станешь хорошо зарабатывать, я буду зарабатывать, года за три мы оденемся и обуемся, купим машину, а потом и о детях подумаем. Разве я против?

Лида была не против. Я тоже подумал, что три-четыре года, наверное, ничего по серьезному счету не решают, и согласился подождать. А потом случилось так, что Лидия заразилась гепатитом и… ей пришлось сделать аборт. Мне о своей беременности она ничего до этого не говорила. Почему? Я пришел в замешательство. Может, тот ребенок был вовсе не мой?

Мы тогда сильно повздорили и после ее выписки долго не разговаривали - я не мог простить ей замалчивания, тем более я так сильно хотел детей. Тогда Лида и стала пухнуть как на дрожжах (какими гормонами ее накачали в больнице?), никакие народные средства и рецепты для похудения не помогали, да она, собственно, не больно их и придерживалась. “Пусть принимает меня такой, как есть”, - бросала она подругам с апломбом (как говорили мне некоторые знакомые). Прошло, наверное, несколько месяцев, не меньше, прежде чем мы перестали грызться. Вдобавок к этому огромная страна окончательно развалилась на глазах, и вот я плыву по незнакомому течению в утлой, балансирующей из стороны в сторону лодчонке с попутчиком, которого несмотря ни на что (так я утешал себя) продолжаю любить. И от этого мне становится больно именно сейчас, когда так нелегко, а она снова не хочет ничего понимать.

Вскипел чайник. Я обдал кипятком заварник, всыпал свежего чаю, залил его кипятком.

В конце концов, с потерей работы жизнь не кончается. Может быть, мне еще улыбнется удача и я попью шампанского на руинах своего прошлого?..

Весь вечер Лида только и делала, что спрашивала меня:

- Ну, что ты теперь намерен делать?

- Не знаю, - отвечал я упрямо, потому что больше не находил слов. В итоге она надулась и даже, когда легли спать, отвернулась. Я попытался ее приобнять, но только положил руку ей на плечо, она резко сдернула ее и буркнула:

- Да иди ты!

Я плотнее завернулся в одеяло и попытался уснуть, но сна не было ни в одном глазу. Тогда я поднялся (чего тупо лежать?), прошел в гостиную, включил “Денди”, запустил танчики. С полчаса стойко отстреливался от наступающего противника, потом сдулся. На душе словно кошки скребли. Обычно эта игра успокаивала меня, но сейчас я совсем не мог на ней сосредоточиться: танки противника крушили меня со всех сторон. Сегодня ни маневрирование, ни смена тактики не спасали. Нужно было собраться, сконцентрироваться. В игре не получалось. Я снова и снова возвращался к сегодняшнему инциденту.

Плюсы:

- я наконец-то волен выбирать (это для меня всегда было приоритетным);

- Лида еще работает;

- у нас есть заначка. Небольшая, но есть. Ее может хватить на то время, пока я ищу другую работу;

- мы обуты и одеты (одежда не новая, но еще не заношенная);

- наши родители, собрав урожай со своих “фазенд”, выделили нам почти мешок картошки (до весны при рациональном использовании для двоих вполне достаточно).

Минусы - все остальное, но я пока не хочу даже задумываться над этим.