Время между нами (ЛП)

Он подходит ближе, останавливается, скрещивает руки и с серьезным видом рассматривает ее, словно в картинной галерее. От чувства неловкости закрываю глаза и практически заставляю себя подойти к нему.

— Папа сделал ее для меня, чтобы я могла отмечать на ней места, в которых мне удалось побывать.

Мысленно возвращаюсь к тому вечеру в кофейне, когда я рассказывала ему о своих планах однажды посмотреть мир, и украдкой наблюдаю за ним. Любопытно, о чем он думает? Хотя нет, я знаю, о чем. Думаю, для человека, для которого не существует границ, один корешок билета и четыре маленьких кнопки - довольно жалкое достижение.

— Как видишь, начало положено.

Но Беннетт все еще смотрит на карту и вдруг произносит:

— Фантастика.

После долгой паузы он отступает назад, чтобы охватить взглядом карту полностью.

— Знаешь, а я ведь никогда не был ни в одном из этих мест.

В ответ я могу лишь рассмеяться.

— Я серьезно, — добавляет он. Ну конечно. Можно подумать я поверю, что он не хотел посмеяться надо мной.

Поворачиваю руки ладонями вверх, словно это чаши весов.

— Давай посмотрим. Сегодня вторник. Мне поехать заняться греблей на каноэ в Баундари-Уотерс или лучше на рафтинг по Амазонке? Амазонка или Баундари-Уотерс? — Делаю акцент на последнем направлении, будто оно самое экзотичное и интересное из двух предложенных. — Да ладно, Беннетт, не нужно делать вид, что тебе кажется это фантастическим.

Стараюсь не смотреть ему в глаза, смотрю куда-то сквозь него.

— Говоря по правде, эта карта вызывает у меня грусть. Иногда.

Он подходит ближе, сокращает расстояние между нами, мне кажется, я перестаю дышать, когда чувствую тепло его тела. Толстовка ему большевата и скрывает рельефы его тела, но это не мешает представлять мне его сильные плечи, вспоминать, как его руки сильным взмахом разрезают волны, как они выглядят, когда он выныривает из воды.

— Почему она вызывает у тебя грусть?

Смотрю на него, и чувствую, как стягивает грудь, так старательно я сдерживаюсь, чтобы не высказать свои настоящие желания.

— Четыре кнопки, — наконец-то выдавливаю из себя, фальшиво улыбаюсь и стараюсь не подавать вида, что меня все это беспокоит. Мы молча смотрим друг на друга.

Вдруг Беннетт тянется к коробке с кнопками и вытаскивает одну. Держит ее в руках. Эта крошечная красная кнопка кажется огромной, настолько расстояние между нами сократилось.

— Пять, — произносит он и протягивает руку.

Беру у него кнопку. Смотрю на нее и плотно сжимаю губы, только бы не заплакать.

— Но я ведь даже не знаю, где это, — в итоге произношу я с нервным смешком.

— Вот здесь. — Голос у Беннетта добрый и совсем не снисходительный, он указывает на точку в Сиамском заливе.

Рассматриваю эту точку на карте, размером она не больше булавочной головки, и вот теперь нечто такое крошечное будет для меня связано с четырьмя незабываемыми часами в моей жизни. Потом смотрю на Беннетта, он одет в штаны моего отца, его волосы взъерошены и все еще припорошены песком. Выражение лица у него мягкое и приятное и, мне кажется, даже выражает благодарность. И я не могу избавиться от чувства, что не только он сделал мне сегодня подарок, но я сделала подарок ему.

Рассматриваю кнопку еще раз и подхожу к карте. Все еще пытаясь сдержать переполнявшие меня слезы счастья, трясущимися руками вдавливаю кнопку в крошечный островок Ко Тао.

◄►◄►◄►

Я сделала сэнвичи с сыром, и теперь мы сидим на диване, едим и пытаемся о чем-нибудь поговорить. Беннетт даже не пытается начать рассказ об оставшихся секретах, и мы проводим время за пустой болтовней. Чтобы чем-нибудь нас занять, включаю телевизор и начинаю переключать каналы, но смотреть в будний день в половине третьего дня совершенно нечего. А вот Беннетта это, похоже, совсем не заботит, причем реклама кажется ему намного забавнее идущих по телевизору шоу, почему - объяснить он мне отказывается. Но самое важное то, что его не беспокоит и тот факт, что день наш подходит к концу, а он так и не рассказал мне всего. Мне все еще не известна оставшаяся половина второго секрета.

В итоге драматическим жестом поднимаю пульт, смотрю на него и выключаю телевизор. Тишина наполняет комнату, и Беннетт поворачивается ко мне.

— Я готова услышать вторую часть твоего секрета.

— Неужели для одного дня тебе не достаточно?

Я качаю головой.

— Ну, хорошо. — Он откидывается на подушки и поворачивается лицом ко мне. Он облокачивается одной рукой о спинку дивана, на какое-то мгновение у меня возникает ощущение, что мы снова вернулись в кофейню, чтобы поведать друг другу все свои секреты. Он несмело улыбается мне, и этот небольшой, незначительный жест вызывает у меня огромное желание наклониться к нему и поцеловать, чтобы наконец-то уже покончить с этим. Но я боюсь, боюсь, что если сделаю так, то никогда не услышу оставшуюся часть истории.

Беннетт делает глубокий вдох.

— Я могу попасть в любое место в мире, но моменты, когда я могу путешествовать, они…ограничены. Я могу перенестись в другое время, но только в пределах определенных дат.