Время между нами (ЛП)

— Может. Я отправлялся в прошлое, в дату, которая была указана в его списке, как правило, за неделю или около того до важных событий какой-то компании, тогда я отправлял своему отцу письмо, содержащее нужную информацию об акциях. Он их покупал. Акции резко подскакивали в цене. Потом я возвращался и отправлял еще одно сообщение о том, когда их продавать. Так у отца появилась новая работа.

— А разве это законно?

— Формально ничего незаконного тут нет. Законы об инсайдерской торговле запрещают покупать и продавать акции, основываясь на внутренней информации компании. А та информация, которую использовали мы, всегда была в общем доступе.

Недоверчиво смотрю на него.

— Хорошо, да, все это несколько натянуто. Но по крайне мере они от меня отстали. Мы с Брук посещаем все концерты, какие только пожелаем. Мама получила ту жизнь, к которой привыкла и которой всегда хотела, а папа чувствует себя так, словно он все это ей дал. Все счастливы, никто не обижен.

— Я так понимаю, твой отец сделал на этом неплохие деньги.

— Ну…в экономике всегда много спадов и подъемов, и если ты точно знаешь, куда инвестировать, то…

— И много удалось заработать? — спрашиваю я.

— Миллионы.

— Миллионы?

— Ну, мы особо к этому не стремились.

— Ну конечно. — Говорю я со смехом. — И к этому ты тоже не стремился.

Беннетт случайно оказался не только путешественником во времени, но еще миллионером.

— А как ты получаешь доступ к этим деньгам?

— Это уже следующий вопрос.

— Я знаю.

Он мотает головой, но потом сдается и улыбается мне.

— Я меня есть наличные. Конкретно для этой поездки мы взяли банкноты, большая часть которых была выпущена еще до 1995 года, они спрятаны в моей комнате в доме у Мэгги.

— А Брук?

— У нее рюкзак с наличкой. — Беннетт высвобождает свою руку из моей, разворачивает меня к себе и берет меня за подбородок. Целует в нос.

— Ну, все. Тут я прервусь. Моя очередь.

Как бы мне ни нравилось сидеть, прислонясь к нему, но я устала поворачивать шею, чтобы заглянуть в его лицо. Поэтому сажусь, скрестив ноги, и поворачиваюсь к нему, придвигаюсь ближе и кладу свои колени ему на ноги.

— Привет.

— Привет. — Он улыбается, но пока я наблюдаю за ним, выражение его лица меняется, из игривого становится серьезным.

— Знаешь, очень не хотелось говорить это сейчас. Но тот факт, что я здесь… — Его голос срывается, и он замолкает. — Все это оказывает на тебя больший эффект, чем на меня.

Мне совсем не нравится его внезапный переход к серьезному тону, поэтому теперь я имитирую звук кнопки из телешоу.

— Пожалуйста, перефразируйте ваше утверждение в форму вопроса.

— Ты понимаешь, что все это для тебя означает?

— Нет, — знаю, что должна переживать по этому поводу, но не хочу, не сейчас. Не хочу думать, что он может делать, куда он может ехать и когда он может уйти, но сейчас он здесь, со мной – в этом месте и в это время. И прямо здесь и сейчас мне хочется его целовать.

Беннетт кладет руки на мои запястья.

— Это очень похоже на список моего отца со всеми мировыми событиями. Я могу возвращаться и менять какие-то вещи, чтобы повлиять на результат, но моя жизнь при этом не изменится. А вот жизни других людей – да. Может они станут лучше. А может хуже. Мое пребывание здесь, сейчас с тобой – это тоже изменение. Но не для меня – для тебя. Ты, как и я существуешь в 2012 году, но в твоем будущем нет меня. И то, что ты узнала меня здесь, в 1995 году, во времени, к которому я не принадлежу…

— Оказалось очень интересным, — прерываю я его.

— Изменит всю твою жизнь, — заканчивает он.

— И может быть к лучшему.

— Может быть. А может быть и нет.

— Что ж, но я уже узнала тебя, Беннетт. И какой у меня остается выбор?

— Помнишь, тогда у тебя дома я сказал тебе – я расскажу тебе все, но выбирать должна ты.

Я обнимаю его за шею и целую.

— Да. Давай послушаем, из чего мне нужно выбирать.

Беннетт тяжело вздыхает.

— Вариант первый – я снова становлюсь странным новичком, держусь подальше от всех, пока не вернется Брук, и тогда мы с ней возвращаемся домой. Мы будем здороваться в коридоре, может быть даже обмениваться взглядами, как люди, которых объединяет какой-то секрет. И твоя жизнь с этого момента не будет больше меняться.

— Ну уж нет, — говорю я и снова целую его. — А какие еще есть варианты?

Он улыбается.

— Второй вариант – все время, которое у меня здесь есть, я провожу с тобой: мы встречаемся, как обычные люди, и путешествуем по миру как ненормальные. Когда появляется Брук, мы с ней отправляемся домой, но потом я снова возвращаюсь. И буду возвращаться до тех пор, пока совсем не надоем тебе.

Он отклоняется назад и пытается понять выражение моего лица.