Время — назад

И главное, что нашу полицию, ФСБ и правительство вполне устраивает такое положение вещей. Полицейские даже не скрывали, что, по сути, являются такими же бандюганами, как и мы. Они открыто крышуют проституток и торговцев дурью, за вознаграждение закрывают и разваливают уголовные дела, сажают невиновных и отпускают матёрых уголовников. Прямо в стенах отделов ведут свой криминальный бизнес. А на любые упрёки в свой адрес лишь растерянно разводили руками. Мол, жизнь такая… кушать всем хочется. Кушают они, кстати, весьма неплохо. На хлеб с икрой хватает. Высшие чины с комфортом живут в шикарных квартирах, катаются на дорогих иномарках и здоровье поправляют в лучших клиниках Германии и Израиля. В ФСБ работают намного тоньше и профессиональнее. Без причины не светятся и по мелочам не размениваются. Они в основном держат под своим контролем крупные преступные группировки. Имеют приличную долю с их прибыли, а взамен — всячески им содействуют и даже помогают разобраться с конкурентами. Я уже давно слышал, что многие крупные московские авторитеты работают под крышей у чекистов. Что поделаешь. В наше время, каждый выживает, как может.

Однако я отвлёкся. Потянуло, блин, на лирику. Даже не заметил, как поднялся по высоким каменным ступенькам и оказался у парадного входа в Росгарантию. Вот передо мной открывают большую стеклянную дверь. Вот я пересекаю обширный холл и вхожу в лифт. Всё вокруг утыкано охраной. Все стоят по стойке смирно. Все в одинаковых костюмчиках и с одинаковым выражением лица. Даже смешно стало. Ну, вылитые оловянные солдатики. При моём появлении они почтительно расступаются и склоняют головы. Словно перед ними прошла королева Англии.

— Добрый день, Антон Антонович… Добрый день, Антон Антонович…

Я не отвечаю. Просто иду мимо. На третьем этаже, в нескольких шагах от своего кабинета я вдруг останавливаюсь и обвожу взглядом рабочие места бухгалтеров и операторов. Вокруг повисла мёртвая тишина. Весь этот офисный планктон замер, словно перед смертной казнью. Сидят, уткнувшись в свои столы и бумаги. Боятся даже головы поднять. Дышат через раз. Какое-то время я по очереди изучал их лица, пока, наконец, не нашёл того, кого искал. Виктор Сергеевич, мой начальник из первой реальности неприметно сидит в дальнем углу. У него самый дешёвый костюмчик и самое жалкое выражение лица. Похоже, в этой новой Росгарантии он занимает самую низкую и неоплачиваемую должность после уборщика.

— Витёк, поди-ка сюда. Базар есть.

Виктор Сергеевич поднял со стула своё грузное, неуклюжее тело и растерянно осмотрелся по сторонам. Вот он медленно идёт в мою сторону. Руки дрожат, в глазах страх и смятение. Наверное, гадает, когда и в чём успел передо мной накосячить. Вот он уже стоит передо мной. Голова опущена, пальцы нервно теребят пластиковую авторучку.

— Что-то случилось, Антон Антонович?

— Случилось, Витёк. У меня для тебя плохие новости. Ты уволен. Собирай вещички, и чтоб через пять минут я тебя здесь не видел.

Виктор Сергеевич сначала побледнел, затем покраснел, а затем снова побледнел. Губы искривились в нелепой жалобной гримасе. Казалось, ещё секунда, и он разревётся перед всеми, как баба.

— Пожалейте, Антон Антонович. У меня семья, два кредита и ипотека. Вы не можете меня уволить…

— Говоришь, я не могу?..

Я поднял взгляд в потолок и рассмеялся. Сначала тихо, а затем всё громче и громче. Смех мой был каким-то зловещим и безумным. От него бросало в жуть всех окружающих. Я снова пробежал взглядом по своим подчинённым. Те в ответ ещё сильнее вжались в свои столы, бумаги и компьютеры. Лишь кое-где в мою поддержку раздавались робкие подхалимские смешки. Я ещё раз взглянул на своего бывшего шефа, и тут в моей голове словно что-то переклинило. Я снял солнцезащитные очки, сделал резкий шаг вперёд и изо всех сил ударил его головой в переносицу. Виктор Сергеевич рухнул, как старое трухлявое дерево. Он валялся по полу, закрывал лицо руками и орал тонким, истеричным голосом. Это меня ещё больше раззадорило.

— Не тебе, падла, судить, что я могу, а что — не могу! Забыл, видно, кто ты, а кто — я! Я завалю тебя прямо здесь, у всех на глазах, и меня после этого даже в ментовку не вызовут!

Я стоял над Виктором Сергеевичем и остервенело избивал его ногами. С каждым чёртовым ударом я вспоминал все его насмешки и издевательства из первой реальности. Вспоминал и бил… бил и вспоминал. Теперь Виктор Сергеевич лишь хрипел и жалобно скулил. А затем подбежала охрана и принялась вместе со мной колотить бедолагу. Лишь после этого я немного успокоился. Даже самому жутковато стало, когда представил, что за зверь сидит внутри меня. Я отошёл в сторону и взмахом руки остановил избиение.

— Хватит, уже. Уберите отсюда этот мусор.

Охранники увели под руки бедного Виктора Сергеевича, а я осмотрел ещё раз перепуганных бухгалтеров и глумливо усмехнулся.

— Чего приуныли, девчонки и мальчишки? Работаем — работаем…