Время решать

— Ну? — настойчиво спросила Мадлен. — Допустим, нагуали воздействуют, обманывают всех, кроме меня. И тебя, верно? Мы с тобой видим всё правильно, а другие — нет. Знаешь, я бы решила, что сошла с ума, если бы не всё то, что с нами происходит. Но какое отношение это имеет к Службе Безопасности?

Эвар тряхнул головой: что толку сейчас каяться в самозванстве, рассказывать жене про память Эвариста Галуа, если самому многое непонятно.

— Понимаешь, — запинаясь, заговорил он. — Не только мы с тобой видим то, что на самом деле. Некоторые другие люди тоже.

— Ага! — радостно ответила жена. — Я была уверена, что это так! Не может быть, чтобы только мы с тобой вдвоём видели всё правильно! А кто эти другие?

— Пираты! — вздохнул Эвар. — Почему-то именно они видят всё как есть.

— Они и мы с тобой? — удивилась Мадлен. — Опять ничего не понимаю.

— Мне кажется, сопротивление иллюзиям, которые создают нагуали, как-то связано с неприятием общества, — задумчиво произнёс Эвар. — Человек как бы отторгает то, что ему преподают окружающие, и успешнее сопротивляется иллюзии.

— Я разве отторгаю общество? — озадаченно спросила Мадлен. — А знаешь, наверное, ты прав, только я никогда раньше об этом не задумывалась. Вот когда ты докладывал в университете в первый раз, я мало что понимала, но чувствовала, что ты прав. Все кругом — уважаемые люди, профессора — уверяли, что ты ошибаешься, а я верила не им, а тебе, хоть они такие умные и образованные. И вот — надо же! — прошло всего два года, и они вдруг прозрели, что ты прав. Получается, что я, с моим несчастным школьным образованием, разобралась во всём лучше их?

Эвар молча кивнул. До него самого только теперь доходило, что Мадлен совершенно права. Тогда, в университете, он воспринял её поведение просто как реакцию любящей жены, в глазах которой муж всегда молодец, но ведь…

— А ты сам? — вдруг произнесла Мадлен, возвращая мужа к реальности. — Я бы не сказала, что ты отторгаешь общество. Хотя…

Эвар вздохнул. Бывший Эварист Галуа ещё как отторгал окружающее общество, не хуже современных пиратов. Но как рассказать об этом жене? И что имеет в виду она под этим 'хотя'? Жерар Ларм вступал когда-нибудь в конфликт с обществом? Вряд ли, не то и ему Земля показалась бы голубым шаром, и солдаты вокруг не стояли бы под наклоном. С другой стороны, для подростков неприятие окружающего мира очень характерно. Так почему они не видят того, что закрыто для большинства взрослых? А может, видят, а потом утрачивают эту способность? Как это проверить?

Словно спасая Эвара от потока мучительных размышлений, ведущих непонятно куда, зазвонил видеотелефон. Эвар со вздохом облегчения взял трубку: это звонил Февр.

— Слушаю, Гастон!

В ответ послышался печальный вздох:

— Простите, Жерар. У меня не получилось. Не знаю, чем вы насолили нашему премьер-министру, но он категорически отказывается утвердить вас моим заместителем…

Эвар пожал плечами:

— Что же, спасибо, что выяснили это. Нам, наверное, пора собирать вещи.

— Я очень сожалею, Жерар…

— Ничего страшного. Спасибо вам за попытку. До свиданья!

Эвар разъединил, и Мадлен тут же внимательно посмотрела ему в лицо:

— Ты рассердился на него?

Муж пожал плечами:

— Не знаю, милая… Честно говоря, я и не надеялся, что у него получится. Но, понимаешь, он мне обещал, что если не утвердят меня, то и он откажется принимать полномочия. А сейчас об этом не сказал ни слова.

— Да ну их всех! — воскликнула с неожиданной силой Мадлен. — Они мне так надоели! То зазывают тебя, ну прямо как будто отчизна гибнет, то сами же отказываются! Не понимаю: неужели у людей совсем нет гордости? Не сознают, как это позорит их самих? Всё, милый, собираем вещи — и на Марселию! Видеть больше не желаю этих болтливых зануд!

Эвар охотно подчинился. Пять минут спустя супруги Ларм уже собирали чемоданы в путь.

Гастон Февр чувствовал себя не в своей тарелке. Прежде всего, неудобно было перед Жераром, которому наобещал много всего, но так и не выполнил. Однако помимо этого — омерзительное ощущение от беседы с премьер-министром. Тот словно спятил: вёл себя нагло и высокомерно, недвусмысленно намекал, что хоть сейчас готов отправить Февра обратно в отставку, вслед за его предшественником. Пожалуй, именно это обстоятельство удержало Февра от предъявления того ультиматума, о котором он говорил Жерару. Но кого, в конце концов, правительство собирается назначить во главе Службы Безопасности? Не Колюша ведь? Он так опозорился, что дальше некуда. Максен годился бы на эту должность, если бы не был человеком науки, для которого спецслужба — всего лишь рабочее место, способ заработка. Максен очень хорош как заместитель по научным вопросам, а в тандеме с Жераром оказался просто великолепен, но чтоб он самостоятельно принимал решения в сфере безопасности — исключено.